Продолжение 90-ых. - 3

Оказалось, что Камил тоже пытался поздравить Светлану Юрьевну с Новым годом, приободрить, спросить, чем может помочь и так далее. Но она трубку не брала. Тогда, уже после праздника, он позвонил соседке, телефон которой у него каким-то чудом сохранился.
- Помните, я у неё узнавал, где Светлана Юрьевна лежит, в какой больнице? Так вот, она рассказала...
Источник: https://www.asienda.ru/post/57431/


"Перед новым годом почти, ну, до него ещё, я услышала страшный крик из её квартиры и побежала туда. Я не знала, что Максима посадили, думала, что он снова бьёт Светочку. Хотела выручать. Она открыла не сразу, но вид был, как у сумасшедшей, волосы растрепались, глаза жуткие. Еле успокоила. И когда Светочка более-менее пришла в себя, сказала мне, что Максим умер в тюрьме. Как он туда попал и за что, я не решилась спросить. Но с того дня ходила к Светочке каждый день, та даже дверь не закрывала больше. Ходила по квартире в шубе и прижимала к груди портрет сына в рамочке. На новый год тоже заходила, поздравила, но она как-то не отреагировала, сидела и в окно всё больше смотрела. Улыбнулась на мои поздравления и снова отвернулась. Ну, я посидела немножко и, пообещав ещё зайти, ушла. Пришла уже после нового года часам к двенадцати дня. А она лежит посреди кухни, свернувшись в калачик и портрет рядом валялся."

-... Вот так и узнал. Ждали хоть кого-то из родни, не дождались и похоронили на каком-то общем кладбище.
- Ну вот. Хорошо, что Юля ушла, а то бы очень расстроилась. Надо Светлану Юрьевну как-то по-человечески похоронить.
- Приедем, займёмся, - кивнул Камил.

Наверное, и правда, хорошо, что Юля не слышала ничего из рассказа Камила. Она укладывала спать детей - рассказала пару сказок, спела, как минимум, пять песенок-колыбелек и они, наконец, задремали. Она сидела в кресле и думала, что, скорее всего, у неё может быть сын... не дочь. Он будет похож на Андрея, как две капли воды, и они будут часто гулять все вместе, взявшись за руки. Почему-то там была и Галочка. Юля не заметила, как уснула и уже во сне рассуждала, может, Галочка приехала в гости? А, может, надо её забрать с собой. Ведь Игорьку будет скучно теперь без неё в Москве... Надо сказать Андрюше об этом, что он скажет...

Уехали мужчины в один день. До Караганды, а оттуда каждый в свою сторону.
- Хорошие у вас друзья, - сказала вечером на кухне Алевтина Олеговна. Юля кивнула:
- Да, ещё когда я работала у Камила, он выручал не раз, помогал и советом, и делом. Я так рада, что он нашёлся! Да и из выручки от продаж деньги оставались у меня на руках месяца за два где-то. Я с ними носилась, как курица с яйцом. Сразу, как Андрей его встретил и привёл к нам, отдала.
- Ого! Молодец, тебе можно доверять большие суммы, это похвально.
Юля, вспомнив сон, спросила:
- А вы не планируете вернуться в Москву? Может, Галочке там лучше будет?
- Ой, я уже думала об этом, но, глядя, как здесь просторно - такой домина! и, вспоминая, что наша дача-то, тю-тю, сгорела, как-то не очень хочется возвращаться.
- Ну, сюда можно и на лето приезжать, с детьми. Довольно интересный вариант. Как вы думаете?
- Юля, я не поняла, ты нас зовёшь в Москву, что ли? Я думала, что невестки все хотят жить отдельно, - засмеялась Алевтина Олеговна.
Юля смутилась, но продолжила свою мысль.
- Детям там будет веселее вместе. Да и вам - вдруг понадобится помощь, а вы тут одни.
- Ну, я вынесу твоё предложение на семейный совет, что муж мой скажет на это, - кивнула Алевтина Олеговна, с интересом глядя на Юлю. А Юля была довольна переговорами. Кажется, почти уговорила. И она пошла собирать ребятню на прогулку. Василий Андреевич отвёз их в сквер, где можно было побродить по тропинкам, покидаться снежком, чем дети и занялись, а сам уехал в город за продуктами.
Женщины прохаживались взад и вперёд, попрыгивая и посмеиваясь - мороз уж очень велик, стоять не велит, болтали о всякой ерунде, Юля рассказывала о маме, о братиках, что давно их не видела, мама вышла второй раз замуж и теперь налаживают новую семью. Нина скоро родит... наверное, мальчика.
- И я хочу мальчика, - неожиданно вырвалось у Юли и она жутко покраснела.
- Да? А почему? - Алевтина Олеговна сделала вид, что не видит её смущения, - а я вот всю жизнь хотела девочку и ничего не получилось. Один сыночек и ни одной лапочки-дочки. Зато теперь, на старости лет, Бог послал Галочку. Я её сразу полюбила, как увидела на скамеечке. Замурзанная, вся зарёванная сидела... Как можно быть такими бессердечными, не понимаю. Привезли, оставили. Как какого-то шелудивого котёнка.
- Я не знаю, просто хочу, чтобы был, как Андрей, чтобы на него был похож.
- Ну, это не факт, что будет похож на него. Вот сам Андрей, в папу высок, да, но нос, глаза и брови - мои. А уши снова папины. И шевелюра. У них в роду все волосатые, - Алевтина Олеговна засмеялась.
Они вышли к памятнику вождю пролетариата.
- Надо же, стоит, - удивилась Юля. - Везде сносят.
- Не мешает никому, вот и стоит. Есть не просит. Здесь ещё, говорят, был и Сталину памятник, с другой стороны, подальше отсюда, но его снесли сразу после его смерти, ну или почти сразу. Не понимаю этой страсти, чуть что - сразу уничтожать. Это история наша и от неё никуда не денешься.
Юля была согласна, но, видимо, тогда людей захлестнули какие-то революционные мотивы, да и элемент стадного порыва не исключён. Это она и озвучила. Алевтина Олеговна задумчиво кивнула.
- В нашем роду, я имею в виду обе наши семьи, как минимум трое репрессированных и двое из них расстреляны, как враги народа. Не верю в это ни единой секунды.
- А кто третий? - спросила Юля и, кажется, начала догадываться.
- Наш Василий Андреевич. Пять лет сидел, как политический преступник. Уж не помню, что ему инкриминировали. А он, собственно, и не говорил. Так пятнадцать давали, а вот... умер Иосиф Виссарионович и по амнистии вышел. Мы тогда и познакомились с ним, - она тихонько засмеялась, - смешной был, длинный и худющий. Я его случайно встретила. Иду в магазин, а он стоит у витрины и смотрит. Щёки впалые, небритость эдакая. Я в магазин зашла и смотрю на него сквозь витрину. Он увидел и так улыбнулся, что я растаяла сразу. А он меня дождался и спросил, не знаю ли, кто сдаёт комнаты или хотя бы койка-место, на время. Он, как оказалось, был выписан из своей квартиры. Пока он воевал, все его уехали за Урал. Потом и вовсе следы потерялись. Может, они и не хотели, но... Не суди, не судим будешь. Я его привела в свою квартиру. Там ещё бабушка одна жила, Марфа Ильинична. У неё и устроился постояльцем. Пошёл на завод, учился в вечернем институте. Так и живём уже Бог знает, сколько лет, - она мягко улыбнулась, - и, веришь, ни разу мой Василёк ни одного худого слова не сказал о Сталине или о том, что с ним случилось. Было, да и быльём поросло. Он мне благодарен за то, что не убежала от "зека" с криками ужаса, приняла и поняла, полюбила. Вот нашему соседу не так повезло. Он тоже сидел. Но хоть комната его осталась. Его жена сразу развелась с ним и убыла с малолетней дочерью в неизвестном направлении куда-то на Брянщину. К себе на родину. - Она вдруг наморщила лоб.
- Постой... А ведь Ольга оттуда же...- повернувшись во все стороны, как бы ищя кого-то или что, увидела Василия Андреевича и помахала ему рукой, - Вася, послушай, что я тут удумала.

Он подошёл, чмокнул жену в щёчку и спросил весело:
- Рассказывай, дорогая моя, что там пришло в твою красивую головку.
- Вот так всегда, ты всерьёз никогда не воспринимаешь то, что я говорю, - слега укорила она его, - а я сейчас скажу и ты должен будешь согласиться, что здесь есть зерно правды.
- Я весь внимание, - поднял руки Василий Андреевич.
- Ага, сдаёшься! Дети, мы едем домой! Кто с нами?
- Мы, мы, мы тоже хотим! - детвора быстро подбежала к ним, хватая за руки своих мам.
- Ага, интрига, - засмеялся он, - ладно, подожду. Все в карету!

Все уселись в машину и поехали домой. По дороге ребятня громко и эмоционально доказывала мамам, что правда на его (её) стороне и говорить о чём либо было просто невозможно.
- Так, тихо!- гаркнул вдруг всегда спокойный Василий Андреевич, - ничего же не понятно из вашего кардабалета. Вы так кричите, что я из-за вас рискую попасть в аварию. Я что должен делать за рулём? Кто скажет?

Они опять загалдели:
- Я, я скажу!
- Я хочу!
- Ладно, по старшинству. Говори, Галя.

Девочка гордо и победно зыркнула на Игоря и сказала:
- Быть внимательным и остоложным. - Галя выпалила это как из пулемёта (буква Р никак ей не давалась)
- Правильно. Теперь ты говори.
- Виматейный и остоёзный. И, это, не отвикася, - прошептал засмущавшийся Игорёк.
- И оба правы. А вы кричите так, что я не вижу дорогу, смотрю на вас, думаю, что вы сейчас или подерётесь, или машину мне перевернёте.
Дети захихикали, но он был серьёзен.
- Приедем домой, будем изучать правила на дороге, в дороге и в машине. И чтобы их выполнять неукоснительно! Всё понятно?
Они закивали своими головушками. Галя уже знала, что предстоит увлекательная игра и сидела, мечтала, как оно будет, что там папа придумает новенького. А Игорёк... просто замолчал, так как уже забыл, о чём они с Галей спорили.

... Дома детей накормили обедом и уложили спать, а взрослые собрались на кухне, она поменьше и поуютней, что ли.
Алевтина Олеговна разлила всем чаю по пиалам (они здесь пили строго из пиал с национальным орнаментом) и стали обсуждать сначала предложение Юли - переехать снова в Москву. Василий Андреевич с интересом слушал доводы Юли и вдруг сказал:
- Вот слушаю тебя, дочка, и удивляюсь. Ты уж извини, но сравнить хочу - первая, Ольга, всеми правдами и неправдами нас выживала из квартиры. Ну, потом-то понятно стало, зачем, но всё же, как факт. А ты, наоборот, зовёшь обратно. Я считаю, что нам всем повезло, что Андрей с тобой встретился.
- Василий! Ну зачем ты! Девочка от всего сердца, а ты какие-то сравнения тут придумываешь.
- Да ничего, я не обижаюсь. Оли нет больше и нам нечего бояться её вторжения.

Старики переглянулись и Алевтина Олеговна осторожно поинтересовалась:
- Юлечка, ты что сейчас имела в виду? "Нет" - уехала или нет её совсем?
- Ой... кажется, я того, сболтнула. Она умерла, Андрей не хотел вам говорить, чтобы лишний раз не огорчать. Нам участковый ваш сказал. Ещё до свадьбы нашей.
- Ну, я не огорчена, если честно. Может, мне её и жаль, чисто по-человечески, как просто человека, абстрактного, но вот как конкретного - как-то не очень. - Она повернулась к мужу:
- Ну вот и к нашим "баранам" подошли. Помнишь, я в сквере заикнулась, но никак не было возможности...
- Да, да, помню, жду’с с нетерпением.
- Ты же помнишь, что наш сосед Петрович с Брянщины откуда-то.
- Помню. И что?
- Ну так и Ольга оттуда. Уж не его ли она дочь?
- Ну, ты просто Шерлок Холмс! Надо теперь вспомнить, кто она по отчеству. А фамилию её я так и не знаю. Не удосужился спросить.
- Это уж Андрей, поди, помнит. Мы можем гадать сколько угодно, но узнаем только по приезде в Москву. Если она его дочь, то мама могла наговорить ей Бог весть что про него, а она решила отомстить как-то.
- Всё может быть. А может быть просто совпадением.

Вечером состоялись" учения" по правилам поведения на дорогах. Василий Андреевич выстроил сорванцов в шеренгу перед их личным транспортом и сказал:
- Один из вас будет пассажиром, а второй водителем. Итак, водителем назначается...
- Дед, давай жребий тянуть, - потянула его за рукав Алевтина Олеговна, - на спичках.
- А давай, тащите спички, Алечка, - и он слегка подтолкнул её пониже спины.
- Ну, вы и хулиган! Мужчина, не приставайте к женщине, это чревато... - она ушла за спичками, а дети весело захихикали.

Она вернулась через минуту с двумя спичками:
- Смотрите, здесь две спички, но одна длинная, а другая короткая. Кто вытянет длинную, тот первый рулит.

Дети, затаив дыхание, смотрели на коричневые головки спичек. Которую вытащить? Первым решился Игорёк. И вытащил длинную.
- Уя, уя, я певлый!
-Ну и... подумаешь. А я, как женчина, буду пассажилой, - заявила Галя.

И началось обучение. Галя, как "женчина", всё делала для того, чтобы отвлечь водителя от дороги, но он не поддавался. Нахмурив бровки, смотрел на дорогу, рулил и выруливал, потому что на дороге тоже трудностей хватало - там мама с бабушкой устраивали всякие препятствия в виде диванных подушек, нерадивых пешеходов и даже в виде непредвиденного дождика из лейки. Тут уж визжали оба!
Игра понравилась и они решили на следующий день поиграть непосредственно в правила уличного движения.

Как-то утром, собираясь с детьми на прогулку, Юля почувствовала головокружение и, боясь упасть, по стеночке прошла на кухню и там села на диванчик. Алевтина Олеговна прибежала следом с испуганным лицом:
- Юлечка, что случилось? Ты так побледнела! Тебе что, плохо?

Юля даже сказать не могла, что с ней. Она дышала, как паровоз, и уже начала сползать на пол, закрыв глаза. Алевтина Олеговна закричала:
- Вася, Вася! Беги скорей сюда! Юле плохо!

Прибежали все - и дети, и Василий Андреевич.
- Что случилось? Ох тыж... - Он помог ей лечь, расстегнул шубку и кофточку, потёр виски:
- Окно открой! - повернулся к супруге, - может, наша Юля, того, беременна? - и хитро прищурил глаза.

Та махнула рукой:
- Да уж, это было бы лучше всякой болезни, однозначно. Вызывай скорую.
Дети испуганно жались к ногам Алевтины Олеговны. У Игорька глазки были огромными и в слезах.
- Мама... баба, мама бобо?
- Не волнуйся так, малыш, мама выздоровеет, обязательно! - бабушка погладила его по голове.

Пришёл Василий Андреевич:
- Вызвал, сказали нет машины. Я её сам довезу. А вы идите гуляйте, что время зря терять.

Он подогнал машину к крыльцу и пошёл за Юлей. Она уже открыла глаза и смотрела на всех с удивлением:
- А чего это я разлеглась тут?
- Ты сознание потеряла.
- Да? С чего бы это?
- Нуууу... Может, ты беременна, Юлечка, а это у беременных бывает.

Юля начала медленно краснеть:
- Вы думаете?
- А что тут думать, карета подана, поехали. Там доктор всё и скажет.

Василий Андреевич помог девушке дойти до машины и они уехали.
Вернулись ближе к вечеру и, весело пересмеиваясь, зашли в дом. Домочадцы сидели на кухне и пили чай, обед у них уже плавно перешёл в ужин.

- Мама, мама пиехала! - Игорёк выскочил из-за стола и бросился к Юле. Он уткнулся ей в колени и расплакался.
- Ну что ты, миленький мой, сладкий, пончик пушистый, - обнимала его Юля, присев на корточки, - видишь, всё в порядке, я приехала, не осталась там. Будем и дальше вместе жить-поживать и добра наживать, - она гладила его по голове и шептала на ушко всякие глупости и он успокоился, наконец, и счастливо засмеялся.
Пока они так стояли обнимались, Василий Андреевич шёпотом поведал результат их поездки:
- Ну подтвердились наши догадки, месяц уже, как минимум. И думаю, что ехать надо домой, не здесь же ей рожать. Надо кого-то найти, чтобы пожили пока в доме. Что-то не нравится мне настроение некоторых. Вчера ко мне подходили казахи, явно не местные, я их не знаю, и спрашивали, не хочу ли я дом продать.

Алевтина Олеговна утащила его к себе в комнату:
- Давай здесь рассказывай, не надо Юлечку волновать.
- Ну что, подошли и спрашивают:
"Вы живёте в том двухэтажном доме?" - и назвали наш адрес.
"- Да. Только у нас одна квартира там, вторая у других владельцев.
- А как с ними связаться?
- Не знаю, мы с ними связь не поддерживаем.
- Мы хотим вам предложить деньги, а вы покупаете любой другой дом или квартиру. Нам этот дом нужен.
- Но нам тоже он нужен. У нас дети, им очень хорошо в этом доме.
- В общем, думайте неделю. А потом не обижайтесь."
И с этим они от меня отвалили.

- О, Господи... Начинается в колхозе утро! - Алевтина Олеговна закатила глаза, - даже думать нечего, уезжаем и всё. Мне не нужны неприятности, у нас дети! И скоро внук появится.
- А, может, внучка.
- Василий, какая разница! Я в общем говорю. Слушай, а позвони Андрею, может, он что придумает!
- Точно, сейчас.
- А неделя не прошла ещё?
- Не, вчера подходили.
- Вот ты пенёк, Вася, вчера не мог сказать?
- Ну, забыл как-то.
- Иди уже, звони.

Василий Андреевич посмотрел на часы. Если у них тут было уже девять вечера, то в Москве... минус три... шесть. Дома он уже или нет? Он набрал номер и стал ждать. На пятом гудке Андрей взял трубку.
- Алло, папа, привет! Рад слышать! Как дела у вас там? Что новенького?
- Привет, сынок. В общем, новости есть... - и он рассказал обо всём, кроме тех, что связаны с Юлей, - теперь вот думаем, что делать. Дом отдавать жалко, денег, я чувствую, мы не увидим, в лучшем случае, нам на билеты дадут, уехать. Вот, решили с тобой посоветоваться.
- Ничего себе, у вас события! Перезвоню,- и положил трубку.
- Ну, что он сказал? - нетерпеливо спросила Алевтина Олеговна.
- Сказал, что перезвонит и положил трубку.
- Может, придумает что-нибудь. Пошли, накормлю вас. Юля, пошли кушать! Ты целый день не ела,- крикнула Алевтина Олеговна невестке.
Они сели за стол, а дети жались к родителям, как будто что-то чувствовали. Галя уселась на колени к маме Але, а Игорёк так и не отлепился от Юли.
Вопреки опасениям Алевтины Олеговны, Юля поела и даже с аппетитом. Они с Василием Андреевичем рассказывали, как их встретили в больнице, как у врача глаза по полтиннику выросли, когда она заполняла бланки:
- Там графа есть, сколько беременностей, сколько родов и сколько детей. Ну я ж честно заполняю - беременность первая, родов не было, ребёнок один. Он читает и вижу, как глаза стали круглые, - со смехом говорила Юля,- потом спрашивает: "Не понял, у вас есть ребёнок, но роды у вас первые?- Да."
Юля скосила глаза на Игоря и закруглила разговор:
- В общем, сказала, как есть. Успокоился и ещё полчаса головой качал.
- А что вы так долго были?
- Да, то много народу было, то его на операцию вызвали, то ещё куда.

Неожиданно зазвенел дверной звонок. Корнеевы переглянулись.
- Вот говорила тебе, заведи собаку. Может, и побоялись так ходить по ночам-то. Иди, спрашивай, кто там.

Василий Андреевич пошёл в прихожую. Через минуту вернулся с Женьком и Егором.
- Всем привет! Юлечка, всё цветёшь! Наше почтение Алевтине Олеговне!

Они по очереди приложились к её ручке. Игорёк узнал своих соседей по купе и радостно к ним подбежал, а Галя, испугавшись огромных дядек, быстро, как обезьянка, забралась отцу на руки и там набиралась храбрости.
- Ну, нам Андрей позвонил и просил помочь разрулить ситуацию. Да, здесь активизируются приезжие из дальних аулов, народ мутят. Уже многих так выселили и люди всё бросают и уезжают без гроша в кармане. Юля, - повернулся к девушке Женёк, - ты бы детей увела, чтобы им лишнего не приснилось чего.
- Ой, и правда, чего это я... Галя, Игорь, пошли умываться и спать! Быстренько, а то сказку не расскажу!

Дети неохотно поплелись за ней, то и дело оглядываясь на гостей, а они им весело махали вслед.
- В общем, предложение такое, - повернулся Женёк к супругам, - вы, типа, продали дом нам. А сами собирайтесь и уезжайте. Документы купли-продажи мы принесём завтра, никто проверять не будет, а мы позаботимся о доме. Ну, или кому доверить проживание в нём, чтобы местные-неместные отстали от вас и вашего дома в целом. Да и есть рычаги, на которые можем надавить... Но в свете надвигающихся событий лучше уехать.


https://www.asienda.ru/post/57452/

Рейтинг поста:  +15