Эдельвейсы. Глава 3 Дружеская поддержка.

Начало: https://www.asienda.ru/post/4694/
Глава 2: https://www.asienda.ru/post/4695/#com156601


Вечером, не зажигая света, Елена с Кариной сидели, ничего не соображая после пережитого, когда в дверь постучали. Вошедший оказался директором соседнего лагеря:
- «Девочки, я только сейчас узнал, что произошло, примите сочувствия и – пойдёмте к нам, в такой ситуации нельзя оставаться одним. Елена Васильевна, у меня действительно нет слов, я возмущён, озадачен, не знаю, как реагировать! Никто из нас не защищён от беспредела. Приходите. Мы с Петром ждём вас».

Когда он ушёл, Елена с Кариной размышляли не долго. Не переодеваясь, не подкрашиваясь, они закрыли домик и направились в верхний лагерь.
Домик директора верхнего лагеря находился выше всех остальных помещений, из южных окон открывался вид на горы, не испорченный присутствием человека, из северных окон оба лагеря были видны как на ладони. Уже по дороге подруги несколько раз останавливались и боролись с сомнениями, после чего продолжали путь, тем медленнее, чем ближе становилась цель. Последний раз они остановились буквально в трёх шагах от двери и, может быть, вернулись бы, но Николай Петрович вышел навстречу…

- «Молодцы, что решились! Мы с Петром чуть не поспорили - он уверял, что вы не рискнёте прийти. Ладно, не оправдывайтесь, мы ведь видели, как вы шли… Нет, нет, нет, теперь уже – только вперёд! Сказавший «А» должен говорить и «Б»…
Не думайте ни о чём плохом – нам просто хочется вам помочь, но ничего другого, кроме дружеского участия мы сделать не можем, поэтому – располагайтесь. Сегодня всё – для вас!», - во время этого монолога Петрович, взяв женщин за руки, провёл их через коридор и кабинет в небольшую комнату, в которой не было ничего лишнего, а всё что было, создавало атмосферу уюта, покоя и защищённости. На столе были фрукты, сыр, колбасы, овощи. Сервировка вызвала восхищение обеих подруг.

Пётр Иванович открыл шампанское, как только гостьи вошли. Предупреждая неловкость первых минут, подал каждой фужер и, наливая вино, провозгласил:
- «Девочки, не сочтите за хамство, но я рад случаю сказать вам, какие вы молодцы! За вас! Тех, которые так с вами поступили, мы не будем ни ругать, ни обсуждать – пусть им будет легче! Есть другие лагеря, другие люди… Есть вы, это – самое главное! За вас!»
После шампанского остатки скованности исчезли бесследно.
- «Скажите честно, есть хотите? Вы, наверное, весь день ничего не ели? Я сейчас пошлю на кухню – Юлька обещала отбивные», - Петрович нажал кнопку звонка над дверью и через пару минут появился Владимир Афанасьич – так звали старшего воспитателя. Получив указания от шефа, Афанасьич исчез. Елена Васильевна засмеялась:
- «А я только хотела спросить, зачем звонок с этой стороны двери! Слушайте, как-то неудобно, что нам прислуживают, Володя разве не будет ужинать?»
- « Когда будут гости у Афанасьича, мы сквитаемся, так что – всё в пределах», - успокоил директор, включая музыку.

- «Петрович, что это? Где берут такие записи?» - восхитилась Карина Анваровна. Музыка действительно завораживала перепадами низких, бархатных и высоких, атласных звуков саксофона в удивительной кантиленности блюза.
- «Музыка, это – секретное хобби нашего директора. Посмотрите сюда», - Пётр Иванович открыл шкаф, стёкла которого были заклеены картинками женщин, снизу до верха там стояли коробки с кассетами, разделённые, как в хорошей библиотеке, картонными указателями тематики, - «а записывает он по ночам, ловит по радио забугорников».
Принесли отбивные. Много – полную супницу. Без гарнира. Петрович положил гостьям по четыре отбивных, не обращая внимания на протесты:
- «Вам обеим полнота не грозит, а стрессы нужно заедать калорийной пищей. На гарнир – овощи, маслины. Рекомендую – грибы-по-бреусовски – Пётр собирал и готовил! Все, кто пробовал, пишут рецепт, но ни у кого так не получается. Так. Под горячее – тост. Есть желающие на коньяк?»

- «Есть! Я вашу газировку выпила только из вежливости», - заявила Елена.
- «Наш человек!», - обрадовался Петрович, - « тут крайности: с Петром не выпьешь, потому что он вообще не пьёт, а с любым другим не выпьешь, потому что их потом не остановишь! Причём, пьют водку», - наполнив рюмки (Петру налил виноградный сок), продолжал, - «Елена Васильевна! Я здесь работаю пятый год, каждый год вижу нового начальника, но такой хватки, как у вас, я не наблюдал. Не всякий мужик сможет за месяц такой объём работы своротить!»
- «В Райкоме Партии мне говорили то же, и – чем кончилось?», - пожав плечами возразила Елена.

- «Это – совсем из другой «бочки» - я говорю о ваших деловых, организационных способностях. Вам не хватило опыта. Причём пакостного опыта. Я имею ввиду «гибкости перед вышестоящими». В нашем ведомстве, как в большой деревне, все про всех знают. Народ уже два заезда поражался, как вам удалось выстоять под таким прессингом!
Вообще-то я себя ругаю – я ведь знал, но не предупредил. Знал и то, что Басымов на вас глаз положил. Надо было подучить, но я не предполагал, простите за откровенность, что в начальники может выбиться такой наивный человек! Простите ещё раз! Тогда можно было всё спустить на тормозах, не нажив врага – у вас же получалось! Помните, когда зимой вы приехали первый раз смотреть лагерь и сбежали, а я вас прикрыл? Надо было так сделать, тем более, что мы уже, вроде как, друзья! Ладно – теперь не вернёшь. Я уклонился от темы. За вас, за ваши способности! Мне очень жаль, что так всё кончилось! Мне хотелось работать с вами. Но жизнь большая, может, ещё и сведёт нас в одну упряжку! За вас!»
- «Неожиданно!», - выпив коньяк и молча прожевав отбивную, заговорила Елена Васильевна, - «Я действительно зря сунулась в начальники– я подозревала насчёт Басымова, но то что это видно было другим, для меня – открытие! Вы думаете, что с машинами сделано специально?»

- «Да, никто и не сомневается! Причём, вариант беспроигрышный. Если бы вы не вывезли детей, вас бы наказали за то, что лагерь не готов к приёму заезда, а поскольку вы нашли выход, у вас украли фигуру и объявили мат! Был единственный шанс победить – если бы вы накануне взяли у обкомов письменное подтверждение в предоставлении транспорта для вывоза. Знал бы, где упасть…. Это теперь легко, после драки, говорить», - отвечал Петрович.

В это время Пётр вполголоса начал что-то говорить Карине, она отвечала ему так же тихо. Разговор разделился на две части.
Потом пили за Карину, за дружбу, причём никто не пьянел, словно пили виноградный сок, танцевали. Потом из кухни принесли торт. За чаем и кофе разговор крутился вокруг работы и её главной сложности – связей. Елена с Николаем Петровичем не заметили, как остались одни – Карина с Петром куда-то делись. Петрович предложил выйти на воздух.

Восточный край верхушек ущелья уже посветлел, хотя в самом ущелье ещё стояла ночная чернота. Ни шороха, ни звука не издавал предрассветный холод. Звёзды сверкали крупной россыпью и казались нестерпимо яркими и обильными. Бездонная чернота неба снизилась, распласталась, загораживая ущелье от нового дня.
- «Люблю я это время!», - произнёс Петрович каким-то новым голосом, связывая Елену другим отношением, - «мне всегда хочется перемен, я обдумываю проекты, расставляю по полочкам все дневные события. Наверное, потому, что это – время, когда я обычно выхожу после записей музыки. Какой-то прилив сил появляется. А днём засасывает рутина. Сознайся, где ты черпаешь столько энергии?»
- «Знаешь», - легко перешла на «ты» Елена, - «я никогда не задумывалась на эту тему, просто – интересно. Я работала в проектном институте и обожала «авралы», когда воздух закипал перед сдачей объекта. Ушла потому, что ненавидела скукотищу между авралами. Тут я сама себе хозяйка, сама задаю темп».

Постояли на воздухе, вернулись в комнату, выпили ещё. Пётр с Кариной так и не появились. Наконец, когда посерело за окнами, на обоих навалился сон. Петрович отвёл гостью в специально приготовленную комнату и ушёл. Обоим не хотелось портить зарождающееся тёпло дружеского понимания маячившим из-за спины интимом.


Продолжение:https://www.asienda.ru/post/4698/

Рейтинг поста:  +4