Наказаны любовью/глава 13

Пролог https://www.asienda.ru/post/28326/
Глава 1 https://www.asienda.ru/post/28362/
Глава 2 https://www.asienda.ru/post/28464/
Глава 3 https://www.asienda.ru/post/28464/
Глава 4 https://www.asienda.ru/post/28500/
Глава 5 https://www.asienda.ru/post/28560/
Глава 6 https://www.asienda.ru/post/28593/
Глава 7 https://www.asienda.ru/post/28651/
Глава 8 https://www.asienda.ru/post/28663/
Глава 9 https://www.asienda.ru/post/28710/
Глава 10 https://www.asienda.ru/post/28736/
Глава 11 https://www.asienda.ru/post/28791/
Глава 12 https://www.asienda.ru/post/28803/

Глава 13

Виктория встала между Даниэлем и отцом:

- Папа, папа, ну что ты такое говоришь. Успокойся. Что на тебя нашло? - сквозь слезы кричала Виктория, не сдерживаясь.

Роберто схватил дочь за руку и оттащил ее от Даниэля, но Даниэль перехватил его руку.

- Отпустите ее, сеньор. Вы делаете ей больно, - он старался говорить спокойно.

Роберто выпустил руку дочери и схватил Даниля за грудки:

- Больно? Больно? – выдохнул Роберто. – Это ты сделаешь ей больно. Вон из моего дома. Вон из ее жизни, - ему так хотелось крикнуть ему в лицо - Какого черта ты сюда заявился – твоей матери было предложено войти в этот дом, как королеве, а она предала меня, сбежала с любовником, инсценировав свою смерть, однако в слух лишь сказал. – Возвращайся туда, откуда пришел, - Роб говорил это ее сыну, но в глубине души понимал, что обращался к своему прошлому, Даниэль просто олицетворял его.

- Папа, папочка, - Виктория повисла на руке отца. – Пожалуйста, да что такое с тобой? Отпусти его, - молила она.

Со всей злостью, что накопилась у него за эти дни, Роберто выпихнул Даниэля за дверь.

- Лучше не приходи сюда, от греха подальше, надеюсь, что я ясно выразился? – он полностью заслонил собой проем двери, не выпуская Викторию, которая пыталась вырваться из-за его спины.

- Сеньор, вы ошибаетесь, я не причиню вред Виктории. Вы не правы, - Даниэль был так растерян, что не понимал, как ему вести себя в такой ситуации.

- Что у вас тут за крики, что случилось? – спросила Рамона со второго этажа.

- Выпроваживаю твоего дневного гостя, мама, - жестко сказал Роберто. – Надеюсь, больше его ноги не будет в этом доме.

- Тогда я уйду с ним, - сквозь слезы проговорила Виктория, толкая отца, и пытаясь выбрать под его рукой.

- Куда? – усмехнулся Роберто, не пуская дочь. – Не смеши меня. До свидания, молодой человек, - Роберто захлопнул дверь перед носом Даниэля. Схватил Викторию и встряхнул ее. – Успокойся. Хватит, - жестко произнес он, тяжело дыша.

Виктория еще продолжала всхлипывать, косясь на отца. Что с ним случилось? Почему он так повел себя? Он никогда не опускался до того, чтобы кричать, выгонять кого либо из дома. Или это касалось только Даниэля? Он же не был против их отношений. Роберто стоял у двери и ждал, чтобы Виктория отошла и прошла в гостиную, когда она села на диван, только тогда он подошел к стойке и налил себе виски.


- Ты как мама, заливаешь свое одиночество спиртным, - вырвалось у Виктории. – Мне жаль тебя, отец, жаль, что ты так и не научился любить. Ты не человек, ты просто машина, тебе чужды чувства, тебе незнакома любовь. Что ты хочешь, чтобы и я такой же стала, как вы? Топила свою горечь на дне бокала?

- Замолчи, Виктория, - Рамона стала спускаться с лестницы. – Не смей так разговаривать с отцом.

- Я так не могу. Я не хочу так жить, как вы все в этом доме, - Виктория нервно вздрагивала, но сидела на диване, смотря на отца, - ты ничего не сможешь сделать, я уйду. Если надо, уволюсь из твоей компании. Это ведь все твое, так и забирай все себе. Ты часто это повторяешь, все для вас, а что для нас? - Виктория всхлипывала, но твердость в голосе, подтверждала ее решимость бороться за свое право быть счастливой, - пустота, мне ничего от тебя не нужно. Мне жаль тебя, ты не знаешь, что такое любить. Вы с мамой просто искалечили друг друга.

Роберто допил до дна второй бокал виски, сожалея, что оно его не брало. Он подошел к дочери, взял ее за руку. Виктория замерла, она смотрела на отца и не знала, что он задумал теперь.

- Идем, не бойся, - холодно и отрешенно произнес Роберто.

- Роберто, не надо, - попыталась остановить его Рамона, но отступила перед ним, не смев посмотреть в его глаза.

Роберто подвел дочь к двери своего кабинета и остановился, словно раздумывал.

- Что, отец, - она всхлипнула, - что ты хочешь мне еще показать? Что ты не показал мне за все эти годы? Я видела только холод в этих стенах, что хотелось бежать прочь отсюда и никогда не возвращаться. Как ты делал все эти годы. Ты бежал и бежишь при каждом удобном случае, - Виктория наконец-то позволила себе быть честной и говорить то, о чем она думала. - Ты считаешь, что только деньги могут дать счастье и покой? Ты ошибаешься. Нужно участие и забота. Тепло, а здесь такая глухо, что невозможно находиться.

- Холод говоришь, пожалуй, я с тобой соглашусь, - Роберто оперся рукой о дверь, взялся за ручку, набираясь сил, чтобы открыть дверь. Всего один шаг и он показал бы дочери, что такое любовь, и что она делала с людьми.

- Отпусти меня, не держи, я взрослая, я хочу жить. Ты не сможешь мне запретить любить. Я хочу этого, хочу все познать, - Виктория кричала ему в лицо. Роберто же просто улыбался, понимая дочь, видя ее наивность и веру в хорошее. – Я раньше не понимала. Сейчас же все изменилось. Если ты не в состоянии признать, что твоя жизнь фарс, у тебя есть только твоя работа, больше ничего. Твоя жизнь пуста. Ты меняешь женщин как перчатки, твоя жена пьет, от отчаяния и беспомощности. Так что же есть в твоей жизни, чтобы радовало тебя? Скажи мне отец? – Виктория смотрела ему прямо в глаза. – Что есть такого, ради чего стоило бы жить?

Роберто изменился в лице. Слова дочери били прямо в цель. У него ничего не было, кроме прошлого, которое терзало его постоянно, которое настигло его, и он просто не знал, как ему теперь со всем этим жить… ведь просто отпустить Кристину он не мог, она стала для него всем… и ничем одновременно. Роберто смотрел на дочь, не мигая.

- Ты желаешь мне такую же жизнь, чтобы я через несколько лет начала пить, забываясь? Или ты мне желаешь следовать твоему примеру – менять мужчин? – грубо спросила его Виктория

Роберто едва сдержался, чтобы не дать ей пощечину, он даже занес руку, но остановился, ударив кулаком о стену.

- Ты уже дошел до того, чтобы поднять на меня руку? – Виктория покачала головой, не веря своим глазам.

- Роберто, - Рамона спешила к ним, - Роберто, остановись, прекратите этот скандал. Успокойтесь, - она пыталась вмешаться, но ни сын, ни внучка не слышали ее.

- И что же ты хочешь, Виктория? - Роберто опустил руку. – Я никогда не поднимал руку на женщину.

- Это говоришь ты, - Виктория с вызовом смотрела на него, - но что могли бы сказать женщины, - она чуть сузила глаза, видимо напоминала ему тот случай в кабинете ит усилием воли сдерживаясь, чтобы не сказать ему «твои».

Роберто стиснул зубы так, что они скрипнули.

- Однако сейчас ты практически это сделал, так что позволь усомниться в твоих словах, - Викторию слегка трясло, она решилась быть откровенной и говорила все, что накипело у нее в душе за эти годы. - Я хочу любить, хочу наполнить свою жизнь эмоциями и чувствами. Не жить так, как вы с мамой.

- Любить, - он расхохотался.

- Роберто, не делай этого, - Рамона пыталась его вразумить. – Ты будешь жалеть.

- Да, любить, я хочу любить. Ты не умеешь и не знаешь, что это такое. Ты не знаешь и никогда не узнаешь, - Виктория хотела уйти, но Роберто перехватил ее, повернул к себе и посмотрел в ее глаза. – Мне жаль тебя, отец, - Виктория уже не плакала.

- Ты хочешь узнать, что такое любовь? – спросил он ее холодно, его глаза были полны пустоты и безразличия к происходящему. – Так ты в этом уверена? – его голос пугал ее.

Виктории стало страшно, предчувствуя что-то нехорошее, отступить не могла.

- Что ты можешь мне показать, отец? – она бросила ему вызов.

- Именно это мне в тебе и нравится, - кивнул Роберто, - ты никогда не отступаешь от своей цели, поверь, я пытался тебя уберечь. Я очень тебя люблю, о да, - он усмехнулся, -ты же говоришь, что я этого не умею. Возможно, - он сжал ее плечи, - я люблю тебя не так, извини, скорее всего, я не так проявляю свою любовь отца, как бы тебе этого хотелось, но откуда ты знаешь, как это должно быть? Откуда ты можешь знать?

- Я видела, - Виктория вздохнула. – Я знаю, как это могло бы быть

- Можно спросить где? – Роберто задал вопрос, на который уже знал ответ.

- У Даниэля дома, - выкрикнула она ему в лицо. - В его семье любовь, уют, забота, понимание, у нас же нет ничего, просто жалкое подобие.

- О да, его семья, - Роберто принял вызов, кивнул головой.

Если его что-то и останавливало его, то сейчас нет. То, что так боготворила Виктория в Кристине, разрушило его жизнь, так пусть его дочь посмотрит на это. Он повернулся к двери и распахнул ее.

- Нет, Роберто, - закричала Рамона. – Не нужно.

- Заходи и смотри, - Роберто приглашал дочь войти внутрь.

Виктория уже видела разрушенный кабинет отца. Она помнила, как тот вернулся с вечера и разгромил его, не позволив никому ничего там прибрать, заменить.

- Я не понимаю тебя, - она сжала руки на груди, - совсем не понимаю, причем тут любовь.

Роберто обошел дочь сзади и взглянул через ее плечо:

- А ты посмотри внимательно, - он чуть склонился к ней, понизив голос. - Вот это все твая хваленная любовь, все что ты видишь – это любовь, вот, что она творит с людьми, - Роберто наклонил голову к самому уху дочери и шептал, - вот это самая ее главная сторона, вот то, о чем все умалчивают, расписывая любовь, это восхитительно прекрасное чувство, так ты мне говорила. Заходи, смотри, наслаждайся, - он подтолкнул дочь в кабинет и захлопнул дверь перед матерью, покачав головой, чтобы та даже не смела вмешиваться.

- Я не понимаю, - Виктория растерялась и обернулась к отцу.

- Вот это твоя любовь. Любовь, - Роберто смотрел на Викторию, но не видел ее, - Любовь, которая пожирает тебя изнутри в сознании, без обезболивающего, на живую, изо дня на день. Это такое сладостное чувство, что хочется лезть на стену, крича от боли, но кричать то не получается, потому что воздуха не хватает и не чем дышать оказывается, - Роберто говорил это, наклонившись к уху дочери, у которой слезы текли по щекам, - это такое радостное чувство, которое не дает покоя ни ночью, ни днем, изъедая твою душу и посыпая солью открытые раны. Любить, о избавь меня, моя дорогая, я этого накушался, спасибо. больше я не хочу любить, не желаю.

- Папа, папочка, прости меня, - Виктория повернулась и хотела обнять отца, но Роберто отстранил ее, держа на расстоянии и не позволяя ей этого.

- Такое полное чувство, пронизываемое холодом до костей, хочется согреться, а не получается, хочется обнять, а рядом пустота, - он посмотрел ей в глаза, - никто не может вернуть тебе это тепло, потому что все было просто иллюзией, обманом, фарсом. Вот истинная сторона любви, - он показал в сторону двери, - а не поцелуи в темноте, вздохи в укромном месте. Любовь - это когда на самом восхитительном моменте полета исчезают крылья. И ты падаешь вниз, на скалы, но не можешь разбиться, потому что все еще падешь и падаешь, устремляешься вниз, и нет этому падению конца и края, так как ты находишься в вакууме, один на один с самим собой, с тем, что у тебя осталось, а у тебя ничего – только боль, горечь, одиночество.

- Папа, папочка, я не знала, я не знала, что ты…, - Виктория вдруг поняла, что отец любил и потерял, она заплакала.

- Ты можешь плакать, можешь кричать, - согласился он с ней, - можешь крушить, вот как я, - он горько усмехнулся, - но поверь мне, легче тебе от этого не станет. Когда ты познаешь любовь, слезы не помогут, ничто не поможет, ничто не излечит твою боль и не избавит от одиночества, если ты познал любовь, искупался в ней, - Роберто повернулся и вышел из кабинета, - тебе не будет спасения.

- Папа, папочка, не уходи, пожалуйста, не оставляй меня, прости меня, - Виктория плакала навзрыд. - Папа

- Нигде не будет места, всегда гонимый самим собой в поисках утраченного и осознавая, что все бесполезно. Нельзя забыть, нельзя удалить из своего сознания, - Роберто шел к двери, пытаясь покинуть эти стены. Слишком горько, слишком больно. – Говоришь, что хочешь всего этого – пожалуйста, - он развел руки в стороны, - я не буду больше мешать. Ты превратила меня в монстра, робота, так вот именно любовь меня и сделала таким, хочешь сама стать такой, вперед. Дерзай. Я, - он остановился у двери и обернулся, - лишь хотел тебя уберечь от всего этого. Прости меня, если я не так любил тебя, как ты этого бы хотела, - Роберто вышел из дому.

Виктория опустилась на колени в кабинете, стук входной двери, болью отразился в ее сердце, она сама заставила его уйти, она заставила его вспомнить.

Рамона ничего не могла сказать, в шоке осматривая то, что осталось от кабинета ее сына.

Палома поставила бокал, в котором еще оставалось вино и пошла наверх.

Все было разрушено. Их души истерзаны, искалечены. Жизнь загублена.

Виктория рыдала, закрывая лицо руками, кого любил ее отец, кого. Была ли эта женщина ее матерью или это был кто-то другой? Кого любила ее мама и любила ли она вообще, что с ним стало, почему все так запуталось, почему у Кристины все было проще в семье, почему у них так сложно и запутано? Сердце сжалось от тоски и боли за ее родителей. Два близких и таких далеких человека, как же было больно, отец оказался прав, любовь приносила боль…


…Кристина поморщилась от острой боли в груди.

- Что с тобой? – Рафаэль увидел, как она побледнела. – У тебя что-то болит?

- Не знаю, просто так нехорошо стало на сердце, - Кристина сделала глоток чая. – Как ты себя чувствуешь?

Рафаэль лежал в на кровати и смотрел на нее:

- Надеюсь, что Карлос не обидится, что я его не дождался, - спросил он у Кристины.

- Не думаю, - Кристина сидела в кресле, рядом с кроватью мужа, - ты не ответил.

- Нормально. Я держусь. Лучше скажи, как у тебя дела? Тебе удалось встретиться с Роберто? – поинтересовался Рафаэль у Кристины.

Кристина встала с кресла и подошла к окну. Отодвинув занавеску и выглянув на улицу, словно хотела проверить – не стоял ли Роберто по ее окнами. На цлице было пустынно. Роберто не было, Кристина понимала, что он взрослый человек, не мальчишка, не будет он околачиваться под ее окнами, он выберет другой способ, более изощренный и изысканный.

Он не пришел, мысль как заноза возвращалась к ней постоянно. Не пришел, конечно, ему не до нее, он кое кем был занят. Ну почему ей так горько и больно было только от одной этой мысли. Они же уже никто друг другу, =так почему же она вела себя так, словно ревновала его.

- Да, - она сказала это как можно отстраненнее, чтобы только лишний раз не волновать мужа. - Но вопрос я пока остался открытым, - Кристина отошла от окна. - Он требует, чтобы я рассказала ему все, что случилось, - ушла она от ответа.

Она посмотрела на мужа и опустила голову:

- Я просто не могу ему рассказать, не могу. Ты понимаешь? – она на картину на стене. - Как признаться в том, что тебя столько месяцев насиловали и держали взаперти, как кобылу, ожидая рождения потомства? – Кристина задала этот вопрос самой себе. - Это не тот Роберто, которого я знала. Новый Роберто, он, - она запнулась, - совсем не тот.

- Мы все изменились, Кристина, - Рафаэль смотрел в сторону окна. – Очень много всего произошло со всеми нами и, поверь, ты тоже стала другой, ты уже не та девочка, которую он знал, которую любил.

- Любил? – Кристина горько усмехнулась, - боюсь, что это не так, Рафаэль. Он просто играл со мной. Он сразу же женился на богатой наследнице. Я была не из его круга. Его мать не раз это мне говорила мне в лицо, но я была такой наивной, - она произнесла это с таким сожалением.

Рафаэль молчал.

- Какая же я была глупая, - Кристина отвернулась, чтобы вытереть слезу, что катилась по щеке, только бы Рафаэль ничего не увидел. – Я его не узнаю. Не понимаю его жизни. У него не осталось ценностей. Он все растерял.

- Ты это все поняла, поговорив всего несколько минут? – удивился Рафаэль, повернувшись к ней.

- Да, - она тяжко вздохнула, - можно человека узнать по нескольким фразам, поступкам, поведению.

- Кристина, Даниэль хороший и перспективный специалист. Судя по отзывам, газетам, телевиденью, Роберто тоже не дурак, имеет вес в обществе, владеет бизнесом. Развивает его. Ему нужны такие специалисты как Даниэль. Это просто вопрос времени. Возможно, в нем говорит обида, - Рафаэль верил в то, что говорил. - И это естественно, что он хочет услышать объяснения.

Кристина подошла к столику:

- У меня нет времени ждать, когда он одумается, и я тем более не намерена давать ему какие либо объяснения, - сухо ответила она и взяла чашку с чаем, желая согреть холодные ладони, озноб изнутри пожирал ее, и ей никогда не избавиться от этого ощущения. – Если быть честным, то и он должен мне объяснить многое, - ответила Кристина, она тоже хотела услышать и понять – почему он женился так быстро, почему забыл ее… может во всем и не любил? - Тебе, наверное, смешно это слышать, мы оба ждем объяснений, которые никто из нас не намерен давать.

- Кристина, я могу понять твою боль, твое отчаяние, но послушай меня, столько лет прошло, глупо вспоминать то, что было, вы не в силах изменить свое прошлое, как и я. Сейчас надо думать о детях, - он выразительно посмотрел на нее. - Они наша жизнь. Мы должны их защитить любой ценой. Ты меня слышишь? Любой. Мы в ответе за них, они не должны расплачиваться за наши грехи.

Кристина смотрела на мужа – любой ценой, если бы он только знал, что предложил Роберто. Одна только мысль вновь оказаться во власти мужчины, приводила ее в дикий ужас. Даже Роберто не мог избавить ее от тех ужасных воспоминаний, да, он в какие-то моменты, находясь с ним рядом, забывала, но то были лишь отголоски прошлого, просто воспоминания.

- Ты не понимаешь, - она покачала головой. - Алехандро приходил в наш дом. Он явно дал понять, что сделает все, чтобы уничтожить меня. И самое страшное то, что он отец Даниэля. Я не в силах даже заявить на него в полицию, потому что у меня нет такого права, как я смогу смотреть сыну в глаза. Мой сын работает бок о бок со своим отцом и не знает этого, - Кристина поставила чашку на стол и обхватила себя руками.

- По крайней мере Алехандро не причинит ему вреда, - вздохнул Рафаэль.

- Я сомневаюсь в этом, я так боюсь, что правда выйдет наружу, - она уже не могла сдерживать слезы, - Я боюсь даже подумать о том, что будет с Даниэлем, если он узнает, каким образом он был зачат. Боюсь за Сабрину, потому что та целыми днями находится в присутствии Винсенте, у которого нет ничего святого. Боюсь за нашу девочку, - слезы катились по ее щекам. – Боюсь за Карлоса. Я не знаю, кто его мать, и боюсь даже подумать, что стало с ней. Если все начнет всплывать – откроется и это. Мне страшно за Викторию, потому что совершенно не понимаю, что происходит в их семье. Ее мать спивается, а она очень сильно переживает из-за этого. Мне страшно за детей. За их друзей, - Кристина куталась в халат, смотря в темноту наступающей ночи, она понимала, что погружалась вновь в темноту, без малейшего намека на проблеск вдали, без света, без надежды.

Темнота обволакивала наступающей ночи. Кристина одиноко стояла у окна. Рафаэль молчал, смотря в другую сторону…


…Карлос молча смотрел на мать, защищая Сабрину. Медсестра пыталась увести Августу, но та вырывалась и повторяла всего лишь два слова «грех», «кара».

- Алехандро, ты можешь мне объяснить, что у вас тут происходит? – спросил Херардо. – Зачем ты забрал Августу из больницы, если она не до конца прошла курс лечения?

- Карлос, что ты сделал? – Алехандро не слушал отца, он сразу же налетел на сына, обвиняя его во всем. – Да увидите же вы ее, - распорядился он.

Бруно сдвинулся с места, помогая медсестре. Вдвоем они помогли подняться ей по лестнице, но Августа, как заведенная повторяла слова, оборачиваясь и смотря на них.

- Ничего, я вообще не знал, что мама дома, - Карлос был очень бледен. - Вернулся, чтобы взять свои работы, мне они нужны, дедушка это Сабрина, - представил он свою девушку.

- Очень приятно, сеньор, - Сабрина улыбнулась, несмотря на сложившуюся ситуацию.

- Не думаю, что наше знакомство состоялось в благоприятной обстановке, - проговорил Херардо, - но вы в этом не виноваты. Извините нас за семейные разборки, - он опирался на трость.

- Все в порядке, сеньор Херардо, я знаю, что сеньора Августа не очень хорошо себя чувствует, - Сабрине понравился дедушка Карлоса.

- Карлос, - Алехандро подошел близко к сыну. – Почему ты всегда создаешь проблемы? – накинулся он на сына. – Ты спровоцировал мать, ты разве не знаешь, что ей нельзя встречаться с незнакомыми людьми.

- За что ты так меня ненавидишь? – Карлос выпрямился и посмотрел Алехандро в глаза.

Ему было жутко неудобно перед Сабриной, но эти постоянные нападки, да и слова, услышанные днем, не выходили из головы.

- Потому что ты.., - начал Алехандро, но Бруно перебил его.

- Сеньор Алехандро, ваша супруга успокоилась, - вмешался в разговор Бруно, останавливая его.

- Почему, отец? – Карлос нервно дышал, боясь закашлять,. - Тебя раздражает все, чем занимаюсь, к чему стремлюсь. Тебе неприятен сам факт моего существования. Так зачем вы вообще меня родили? – его голос становился тверже.

- Карлос, успокойся, - Сабрина держала его за руку. – Не надо.

Увидев руку Сабрины, на руке Карлоса, и то, как та его успокаивала, Алехандро понял, что спровоцировало приступ Августы. Она испугалась того, что брат встречается с сестрой. Алехандро изменился в лице – этого еще не хватало, Августа была права.

- Тебе не следовала приводить в дом эту девушку, - Алехандро наступал на Карлоса. - Твоя мать больна. Ты это прекрасно знаешь, она не может воспринимать незнакомых людей в период обострения. Ты виноват, как всегда ты во всем виноват, - обвинил он его во всех своих грехах.

- Алехандро, хватит, - Херардо хмурился. Здесь явно что-то было не так. – Хватит обвинять сына в том, в чем нет его вины. - Он же ясно тебе сказал, что не знал, что Августа дома. И позволь мне узнать, чем именно ее могла напугать эта девушка?

Сабрине было неудобно присутствовать в этой семейной драме:

- Карлос. Извини меня, я подожду тебя на улице, - Сабрина пыталась выйти.

- Нет. Ты никуда не пойдешь, - Карлос сжал ее руку. - Ты пришла со мной, со мной и уйдешь. Нравится это моему отцу или нет. Но ты теперь со мной, - Карлос цеплялся за Сабрину, понимая, что она стала смыслом его жизни, в которой он наконец-то увидел проблеск, она, Кристина, он не позволит отцу нападать на нее.

- Ты сам не понимаешь, о чем говоришь, - Алехандро стало не по себе, осознав, что именно происходило. – Вам нельзя встречаться! Вы из разных кругов! – он сказал первое, что пришло ему на ум.

- Мне все равно, что ты думаешь, отец, так же как тебе все равно, чем живу я, - Карлос, держал Сабрину за руку, идя к лестнице, он тянул ее за собой. – Я долго не задержусь здесь. Я возьму только самое необходимое. Я не останусь больше в этом доме, где мне не рады. Мне невыносимо здесь больше находиться, - он держался, хотя кашель практически душил его.

Алехандро схватил сына за руку, останавливая его, но того в свою очередь взял за руку Херардо. Алехандро остолбенел, отпуская руку Карлоса. Отец впервые за эти годы дотронулся до него.

- Оставь своего сына в покое, - холодно попросил Херардо. - Ты уже достаточно ему сегодня наговорил.

Алехандро смотрел, как Карлос и Сабрина поднимаются по лестнице:

- Ты сам не понимаешь, что натворил, останавливая меня, - покачал головой Алехандро, - ты не представляешь, во что вмешался, - Алехандро тяжело дышал, - но не переживай, я со всем разберусь, по своему.

- Оставь молодых людей в покое, - Херардо сжал левую руку. Сердце сжалось. – Нам надо поговорить. Бруно, - он просто взглянул на слугу Алехандо.

- Пройдем в кабинет, - предложил Алехандро. - Я так понимаю, что ты сегодня намерен выяснить то, что тебя так беспокоило. И позволь узнать - с чего это ты так заинтересовался моей жизнью?

- Я никуда не пойду, разговаривать будем здесь, - стоял на своем Херардо. - Меня же беспокоит Августа. Что с ней происходит?

- Как пожелаешь, отец, ваше слово – закон для меня, - Алехандро почти поклонился, - я весь в вашем внимании, сеньор Херардо.

- Хватит паясничать, - резко ответил он.

- Моя жена немного приболела, - отмахнулся Алехандро, - какое тебе дело до нее?

- Теперь это так называется? – Херардо держался двумя руками за трость. -То, что я увидел сегодня, явно не просто приболела. И потом, она была в ясном уме, это не было похоже на приступ.

- К чему такой интерес? – Алехандро прищурился. - Она моя жена, я сам со всем разберусь, не вмешивайся. Откуда тебе знать, как должен проходить приступ, он всегда случается в разное время и проходит по разному, - Алехандро стал серьезным.

- Сегодня днем ты говорил совершенно по другому. Что происходит? – не понимал Херардо, чувствуя, что его сын что-то задумал

- А не поздно ли ты задаешь мне этот вопрос? – он немного склонил голову, смотря на отца.

- Отец Августы поручил мне заботиться о ней, - напомнили ему Херардо.

- Да, и лучшее, что ты придумал, женил меня на ней, - он рассмеялся ему в лицо.

Херардо смотрел на сына, кого же он породил:

- Женил, чтобы ты наконец-то осознал, в жизни не бывает все только по прихоти. По щелчку твоего пальца, - Херардо было не посебе.

- Отец, как же ты ошибаешься, - Алехандро слегка наклонился в его сторону. - Бывает. И я тому прекрасное доказательство.

- Сегодня я увидел, что Августа чего-то испугалась, - Херардо поднял руку и пригрозил пальцем.

- Незнакомого человека, - как можно небрежнее ответил Алехандро.

Не хотел он, чтобы отец вмешивался в его дела. Он столько лет ждал этого, и сейчас, когда его отец сам пришел к нему, оказалось, что именно этого ему в данный момент и не нужно было.

- Она уже знакома с Сабриной, - заметил Карлос, спускаясь по лестнице вместе с девушкой.

- На вечере все произошло смутно, она не поняла, а сегодня, после больницы, ей просто стало не по себе, - Алехандро стиснул зубы, посмотрел на сына.

- Так не по себе, что родная мать, смотря на меня, кричала, что я грех, что я кара? – Карлос всегда смущался отца, не понимал отрешенности Августы, если ранее всегда проявлял снисходительность, то сейчас ему было все равно.

Он совершенно безразличен своим родителям, так зачем ему стремиться к тому, чтобы заслужить их доверие и внимание?

- Карлос? – Алехандро был искренне удивлен поведением сына, он не узнавала сына.

- Да, я Карлос. Только что с того? – молодой человек крепко держал руку Сабрины, это придавало ему силы.

- Ты никуда не пойдешь, тем более с этой девушкой, - воспротивился Алехандро.

Сабрина удивленно смотрела на Алехандро.

- Ты ошибаешься. Я уйду, - Карлос внимательно смотрел на отца. – Я найду, где и как мне жить. Зачем вас беспокоить, если только одно мое появление провоцирует новый приступ у мамы, - Карлос покачал головой

- На что ты будешь жить? Твоя мазня никому не нужна, - усмехнулся Алехандро.

- Карлос, ты всегда можешь на меня рассчитывать, - вмешался Херардо. – Я тебя ждал, чтобы предложить свою помощь.

- Я не выгонял тебя из дому, - напомнил Алехандро сыну.

- Ты всегда меня гнал из дома, требуя того, что я не мог тебе дать. Ты никогда не воспринимал меня. Тебе был нужен кто-то другой, - откуда у Карлоса взялась такая смелость, он сам не понимал. - Надеюсь, что ты это обретешь. Спасибо, дедушка.

Сабрина молчала.

- Ты уходишь из дома? – хмыкнул Алехандро. – Иди, только завтра ты приползешь и будешь просить прощения, так как тебе просто не на что будет жить. Ты смешон!

- Ты ошибаешься, я найду работу, жилье. Ты дал мне жизнь, благодарю за это. Всегда буду об этом помнить, так как родителей не выбирают, - с горечью произнес Карлос.

- Надеешься на поддержку деда? – усмехнулся Алехандро.

- И я ее всегда окажу, - добавил Херардо.

- Не сомневаюсь. Только к чему все это? Завтра вы все успокоитесь, и все станет на свои места, - Алехандро даже не допускал иной мысли. – Ничего ведь не произошло. Твоя мать больна. А какие могут быть претензии к больному человеку? Мало ли что она могла наговорить, - он махнул рукой.

- Разбирайтесь сами, пожалуйста, оставьте меня в покое, - Карлос направился к выходу.

- Я с тобой, - Херардо поспешил за внуком, но остановившись у входной двери, повернулся к сыну. – Не нравится мне все, что я здесь увидел и услышал.

- Твои проблемы, - Алехандро повернулся и направился в кабинет.

Уже там за закрытыми дверьми, он чертыхнулся. Его сын наконец-то смог постоять за себя. Дать ему отпор, что соответственно его обрадовало, но факт того, что он увлекся своей сестрой, вынуждал его срочно что-нибудь предпринять…


… она должна была что-то предпринять. Паула ходила по комнате, меряя ее шагами. Звонок в дверь заставил ее вздрогнуть. Она совсем не ожидала увидеть Роберто. Не проговорив ни слова, он сжал ее в своих объятиях.

- Котик, какой сюрприз, - засмеялась Паула.

Вглядываясь в ее лицо, словно что-то ища, но так и не находя, он закрыл глаза и поцеловал, крепко, словно вычеркивая что-то из своей памяти, ища минутную разрядку, позволяя себе забыться.

Паула с радостью отвечала ему, обнимая, помогая ему раздеться. Все налаживалось, он просто вспылил, но вернулся, чтобы закончить их вечер. У нее был прекрасный день и замечательное продолжение, улыбнулась Паула, опускаясь на кровать…

… Кристина встала с кровати и спустилась в гостиную. Ей не спалось. Да и хотелось дождаться Сабрину и Карлоса, которому обещала посмотреть его работы и отобрать лучшие, чтобы Энрике посмотрел.

Снова в темноте, снова в одиночестве. Рафаэль спал наверху в своей комнате, но спал ли. Кристина ушла, оставив его одного. Почему-то в этом доме, они стали отдаляться друг от друга, не договаривали. Рафаэль больше молчал, она же, Кристина вздохнула, а она скрывала то, что происходило с ней, скрыла ультиматум Роберто.

Шум и разговор у двери заставил ее сильнее запахнуть полы халата.

- Проходите, сеньор Херардо, - она услышала голос Сабрины.

Кристина посмотрела на часы. Было уже за полночь, какие гости в такое время? Она включила свет в гостиной. В комнату вошли Карлос с Сабриной за ними шел пожилой мужчина.

- Добрый день, сеньора, извините за столь поздний визит. Херардо, дедушка Карлоса, - представился он, протягивая ей руку.

Кристина побледнела. Отец Алехандро, а это был именно он, так как они с сыном были очень похожи. Что ему надо? Она настолько была удивлена и обескуражена его приходом, что не сразу обратила внимание на приветствие. Спохватившись, быстро пожала и отступила.

- Я не понимаю, что-то случилось? – Кристина плотнее закуталась в халат, обхватывая себя руками, словно это могло ее защитить.

Сабрина удивленно смотрела на мать, не узнавая ее. Она даже не поздоровалась с ним, видимо сказалось волнение.

- Все в порядке, мама, не волнуйся, - Сабрина пыталась ее успокоить. – Это моя мама – Кристина.

- Очень приятно, - кивнул Херардо. - Вы извините нас. Просто у нас произошел неприятный разговор, и ваша дочь стала невольным свидетелем. Карлос ушел из дома, я не хотел оставлять их одних, - пояснил мужчина.

- Что? – Кристина повернулась к молодому человеку. - Карлос, с тобой все в порядке? Что он тебе сделал? – сорвалось с ее губ прежде, чем она успела об этом подумать.

- Да, не волнуйтесь, - Карлосу была приятна ее забота, что он даже не обратил внимания на ее слова. - Вот мои работы. Вы посмотрите? Я правда не хочу вас сильно задерживать, но может быть..., - в его голосе звучала надежда.

- Да, конечно, только расскажи, что с тобой? Куда ты пойдешь? Как…, - она замолчала, прижимая руку к груди, где больно щемило сердце.

- Со мной все будет хорошо, не волнуйтесь, - Карлос пытался ее успокоить.

- Я предложила ему переночевать у нас, - сказала Сабрина.

- У нас? – Кристина понимала невозможность этого, у них с Алехандро и так хватало проблем, это могло разозлить его еще больше, хотя понимала, что с удовольствием предложила бы Карлосу остановиться у них.

- Я предложил ему свой дом, не переживайте, - успокоил женщину Херардо. – Карлос не останется один.

Карлос смотрел на Кристину, ища участие и понимание, и она улыбнулась ему, ну разве могла она ему отказать. Она прекрасно знала Алехандро, и годы сделали его только жестче.

- Ты можешь переночевать у нас, если хочешь, наш дом всегда открыт для тебя, - она подошла к нему и взяла его за руку. – Твой отец обидел тебя? – коснулась его щеки.

- Все как всегда, просто так тоже невыносимо, понимаете, так нельзя, - он сделал шаг вперед, и Кристина инстинктивно обняла его.

- Не волнуйся, я всегда буду рядом, - Кристина смотрела на Херардо из-за спины Карлоса, который был очень удивлен их близостью.

Карлос прижался к женщине, как ребенок, ищущий поддержки и понимания, и Кристина была именно тем человеком, от которого он хотел это получить.

Херардо смотрел на внука и эту незнакомую женщину, на искренность и дружелюбие со стороны этой женщины. Что связывало их? Кто она? Он видел, как Карлос к ней тянулся. Он с такой радостью рассказывал о ней в машине, что казалось совершенно забыл о том, что произошло с ним всего несколько минут назад.

- Я вам так верю, вы даже не представляете, - Карлос заглянул в ее глаза. – Вы очень дороги для меня.

- Все в порядке, ты тоже стал очень важным для меня, - Кристина поправила ему волосы. - Может кофе? – предложила она.

- А это вас не затруднит, - Карлос цеплялся за малейшую возможность побыть рядом с этой женщиной. – Дедушка, ты как, ты же не против? – спросил он.

- Главное, чтобы сеньоре было удобно. Ведь уже очень поздно, - он напомнил о том, который был час.

- Не переживайте, - Кристина немного расслабилась, может отец Алехандро был не таким, как его сын.

- Я все равно хочу дождаться сына, - ответила она. - Даниэль еще не вернулся. Пройдемте.

- Мама, ты еще не спишь? - в гостинную зашел Даниэль, он никого не видел, ища поддержку матери. Его взъерошенный вид и растерянность, напугали Кристину.

- Кто? – лишь одно слово сорвалось с ее губ. – Что? – сердце рухнуло куда-то вниз, ноги подкосились.

Даниэль шагнул к ней и обнял мать, зарывшись в ее плечо.

- Почему все так? Почему он так меня ненавидит? За что? Что плохого я ему сделал? – с отчаянием произнес Даниэль.

Кристина сразу же поняла кто «он». На ее глазах выступили слезы. Как, ну вот как ей защитить его и от Роберто и от Алехандро. Она просто не понимала.

- Успокойся, милый, - она гладила его волосы. – Да что же это такое сегодня? Дорогая, - она взглянула на Сабрину, -сделай, пожалуйста кофе. Я поговорю с Даниэлем, и мы к вам присоединимся.

- Может мы все таки пойдем? – Херардо вопросительно смотрел на Карлоса, показывая ему всем своим видом, что сейчас абсолютно неуместно задерживать людей.

- Да, конечно, - неохотно согласился Карлос. – Держись, Даниэль. Сегодня, наверное просто не наш день.

Сабрина проводила гостей. Она слушала, что говорил Даниэль, и удивлялась поведению отца Виктории. Хотя отец Карлоса тоже вел себя отвратительно и тем более по отношению к сыну.

Выслушав и успокоив детей, она каждого поцеловала на ночь. Видимо Рафаэль прав – чтобы защитить детей, они должны согласиться на любые условия. Кристина медленно поднималась по лестнице. Она переступит через себя, согласится на его условия. Это же всего одна ночь… она постарается... она сможет.

Кристина закрыла дверь своей спальни и обхватила себя руками, глядя в темноту ночи. Слезы покатились из ее глаз. Роберто наверное будет рад… хотя будет ли, нужна ли ему была женщина, которая уже не чувствовала себя таковой…


…Алехандро обрадовал Винсенте, сообщив тому по телефону, что он должен забрать Августу опять в больницу. Алехандро решил, что так будет лучше, держать ее подальше от отца, который начал что-то подозревать.

Он позвонил утром Винсенте и приказал тому, чтобы тот все организовал. А также дал четкие указания – чтобы никто не смел входить в ее палату, кроме него и персонала.

Карлос так и не вернулся домой. Наверняка он провел ночь в доме Херардо. Алехнадро стоял в гостиной и смотрел на лестницу. Дом пугал и настораживал его своей тишиной. Вчера было столько разговоров, даже Даниэль был дома, а теперь же никого, он один, и тишина. Алехандро прислушивался к ней, думая о том, скоро все изменится…


.. Рафаэль внимательно слушал то, что Сабрина ему рассказывала о своей работе.

- И еще, пап, я тут заинтересовалась одной историей, - Сабрина открыла сумочку. – Ты только не говори маме, а то ей не очень понравилось, что я копаюсь в прошлом чужих людей. Мне почему-то стало интересно, тем более, что они наши однофамильцы, представляешь, - Сабрина подошла и присела рядом с отцом. - Сначала, я подумала, что речь идет о тебе, потому как его тоже звали Рафаэль, но он был женат на Луз, то я сразу же отбросила эту мысль.

Рафаэль побледнел, услышав слова дочери:

- Что именно тебя заинтересовало? – едва слышно спросил он.

- О них ходят разговоры в больнице, - Сабрина бросила взгляд на дверь, опасаясь, что их услышит Кристина.

- Какие, что он ее убил? – с горечью спросил Рафаэль.

- Кто кого убил? – удивилась Сабрина.

- Рафаэль убил Луз, - его дочь узнала правду, Рафаэль отрешенно смотрел в сторону.

- Ты что, папа, откуда у тебя такие мысли. Наоборот, я считаю, что Луз специально оставили умирать, вернее превратили в овощ, - она понизила голос.

- Что? Что ты такое говоришь? Кто превратил Луз в овощ? – насторожился Рафаэль, повернувшись к дочери.

- Папа, успокойся, ну что ты так нервничаешь, - Сабрина закусила губу. - Я думала тебе будет просто интересно. А ты так все близко принимаешь к сердцу. Зря я все тебе рассказала, - расстроилась она.

- О чем ты говоришь, Сабрина, - Рафаэль был очень взволнован? – Расскажи все, немедленно, прошу тебя, - он сжал ее руку.

- Папа, тише, не волнуйся ты так. Это в принципе все, что я знаю, - Сабрина уже просто не знала, рассказывать ли дальше о двух историях и рентгеновских снимках.

- Сабрина, если ты начала, говори и дальше, я знаю тебя, у тебя есть какие-то факты. Если ты считаешь, что с Луз кто-то что-то сделал? Я хочу знать? Прошу тебя, - он был так взволнован.

- Просто я случайно увидела еще одну историю, то есть их две, и вот во второй я нашла эти снимки, посмотри, - она протянула ему их.

Рафаэль дрожащей рукой взял снимки, это были не те, что он видел 25 лет назад, на них было повреждение, гематома, которую можно было устранить, чтобы не было давления на мозг, Луз можно было спасти. Те же снимки представляли собой ужасную ситуацию, которую невозможно было исправить. У них была возможность все исправить – только время решало все, и она было потеряно.

- Господи, как же так? За что? – Рафаэль обхватил голову руками.

Луз могла бы жить, могла бы видеть, как росла и взрослела ее дочь, но кто-то распорядился их судьбами.

- Папа, папа, что с тобой? Тебе плохо? – Сабрина была напугана, она подскочила на ноги. - Может тебе дать воды?

- Нет. Не надо, продолжай, расскажи все, - Рафаэлю казалось, что он сходил с ума. Винсенте -он в курсе этой истории, он знал? – Где ты их нашла?

- В кабинете сеньора Винсенте, - подтвердила его мысли Сабрина, - он попросил эту историю накануне. Папа, ты меня пугаешь, - Сабрина сжала руку отца. – У меня складывается такое ощущение, что ты был знаком с этой женщиной. Ты так странно реагируешь, так же как и мама. Что происходит, что вы от нас скрываете? – Сабрина смотрела на него с подозрением.

Рафаэль молчал. Винсенте. Значит, это он приложил к этому свою руку. Сердце отозвалось острой болью, но Рафаэль не обратил на это внимание. Он хотел увидеть Винсенте, посмотреть ему в глаза. Спросить.

- Ничего, Брина, все в порядке. – Рафаэль пришел в себя. – Просто я потрясен, что кто-то мог так распорядиться судьбами людей. Вмешаться в их жизни.

Сабрина нахмурилась, но зная своего отца, он всегда был внимателен к чужим бедам, только ее немого успокоило.

- Да, меня тоже это возмутило, - согласилась она с ним. - Как ты думаешь - может мне стоит узнать, кто такой Рафаэль, и все ему рассказать?

- Не надо, дочка, уже столько лет прошло, зачем ворошить прошлое. Ведь изменить все равно ничего нельзя, - Рафаэль сжал руку в кулак, ведь все равно те аппараты отключил он сам, лишив Луз возможности дышать. – Уже столько лет прошло, наверняка у того доктора другая семья, дети.

- Да, кстати, пап, у них родился ребенок, только вот я не посмотрела кто и выжил ли он, - вздохнула Сабрина.

- Сабрина, - Рафаэль повернулся к дочке, - жив или нет тот ребенок, не надо, не вмешивайся, - попросил он, - поверь, может люди хотели бы об этом забыть и не вспоминать, разве ты вправе возвращать их назад в прошлое, полное боли, потерь, огорчений? Подумай об этом, - Рафаэль смотрел на дочь с сожалением, если бы он знал, что мог спасти ее маму, если бы он только знал. - Не думай сейчас об утраченной возможностях. Ведь сказав и предоставив эти снимки, ты можешь лишить покоя нескольких людей, которые могут сойти с ума от одной мысли, что их жизнь могла пойти по-другому, - Рафаэль горько усмехнулся. - Именно по этому твоя мама и просила тебя не вмешиваться и не ворошить прошлое, оно могло разрушить настоящее.

Сабрина задумалась, в словах отца была логика. Правда так трудно было оставить то, что она приняла так близко к сердцу. Она в растерянности сжимала снимки в руках, не зная, что же с ними теперь делать.

- Отдай эти снимки мне и забудь, богом прошу забудь об этом навсегда, - Рафаэль держался из последних сил, чтобы не потерять сознание, не показать дочери насколько это его взволновало. Он протянул руку.

Сабрина передала снимки отцу. Видя его непреклонность, осознала слова отца – она думала только о себе и правом деле, а ведь отец прав, за любым поступком стоял живой человек со своими чувствами, желаниями. Нельзя было рубить с плеча, только мотивируя тем, что ты прав, что говоришь правду, ведь любым словом можно разрушить судьбу другого. Жизнь сложна, и порой стоило просто отступить, оставив все так, как было.

- Прости, что потревожила тебя, - Сабрина встала и подошла к окну. – Просто меня так взволновала эта история, но ты прав. Прошлое неисправимо, пусть оно там и останется. Мне пора на работу, - грустно произнесла Сабрина.

Поцеловав отца в щеку, она выбежала из комнаты. Пообещав ему, она должна была сдержать слово, хотя ей было так непросто это сделать, но воля отца – для нее святое.

Рафаэль слышал, как от дома отъехала машина. Он встал с постели. Винсенте. Как же он хотел сейчас его увидеть. Дрожащими руками Рафаэль взял снимки и стал их рассматривать.

Это могло спасти его Луз, если бы эти снимки попали к нему тогда, все могло было быть иначе. Ему стало тяжело дышать, в глазах потемнело, комната завертелась. Сознание медленно стало покидать его.

Кристина уже взялась за ручку двери комнаты мужа, как услышала шум. Она толкнула дверь и увидела Рафаэля, лежащего на полу.

- Рафаэль, Рафаэль, господи, что с тобой. Сабрина, доченька. Кто-нибудь, помогите, - закричала она…



... продолжение тут https://www.asienda.ru/post/28849/

Рейтинг поста:  +11