Наказаны любовью/пролог

Роман 2013 года в новом исполнении
давно надо было добраться до него и подкорректировать
надеюсь, что вам понравится
буду размещать, по мере редактирования

Пролог

Пролог

Летний парк утопал в зелени. Звуки городской жизни едва доносились до небольшого мостика над небольшой речушкой, затерявшейся в этом огромном парке.

Молодой человек, наследник знаменитого семейства Роберто Родригес, выпускник строительного университета весь светился от счастья. Он непринужденно стоял на мостике и ждал. Это уже стало привычным для него, для нее. Роберто издали услышал ее шаги, но не оборачивался. Стук каблучков, который он узнал бы из тысячи, отдавался биением его сердца. Улыбка скользнула на его губы.

- Спасибо, Господи. – Роберто поднял голову к небу, вознося молитву к богу. – Спасибо за Кристину, за ее любовь.

Ее руки закрыли его глаза, сердце гулко забилось в груди. Спиной он почувствовал легкое движение, и она прижалась к нему, уже так привычно, так знакомо. Их объятие, ставшее родным, только их, когда она вот просто обнимала его со спины, прижавшись к нему. Он почувствовал, как Кристина приподнялась на цыпочки, и ее дыхание коснулось его волос.

- Люблю тебя, - едва слышно прошептала она, слегка касаясь губами его уха.

Ему хватило мгновения, чтобы развернуться, и она оказалась в его крепких медвежьих объятиях, Роб смял ее губы в страстном поцелуе. Проходившая мимо женщина с маленькой девочкой, улыбнулась, увидев, как целуется молодая пара. Она не отвернулась, понимая, что стала невольным свидетелем их проявления любви. Они заражали своим счастьем, своей искренностью, радостным смехом, что она непроизвольно остановилась, смотря на них, возможно даже вспоминая свои собственные свидания. Она не слышала, о чем они говорили. Просто стояла и смотрела на них, почти сквозь них.

- Крииииис, - протянул Роберто, властно прижимая девушку к себе, заявляя на нее права мужчины и показывая всем, что это его женщина.

- Роб, опусти меня, - Кристина, попыталась вырваться из его объятий. – На нас смотрят, - она слегка повернула голову, намекая ему, что они не одни.

- Пусть смотрят. Мне все равно, ты моя, только моя, - молодой человек зарылся в ее волосы, вдыхая аромат ее духов и наслаждаясь этим моментом.

- Нам надо поговорить, – Кристина уткнулась в его рубашку, слыша, как гулко билось его сердце. - Ты скоро уезжаешь. Я же заканчиваю учебу только через месяц. Как нам быть? – она все-таки сумела привлечь внимание Роберто.

- Мы с тобой поженимся, - тут же ответил он, - ты переедешь в мой дом, - заявил Роберто, мгновенно приняв решение за них двоих. – Все уже решено и обсуждению не подлежит, - в его голосе послышались железные нотки.

Кристина вздохнула и чуть повернулась в его объятиях. Девушка взялась за поручень. Роберто тут же встал за ее спиной, его руки сжали поручень по обе ее стороны, он закрыл ее от всего мира, почти обнимая, опустил подбородок на ее плечо.

- Я буду жить там без тебя? С твоей мамой? – тихо спросила Кристина. - Роб, я не хочу без тебя, одна, в твоем доме, - призналась девушка, слегка вздрогнув. – Да и твоя мама не очень-то приветствует меня.

- Я говорил сегодня с мамой, - чувствуя ее напряжение, Роберто обнял ее, пытаясь успокоить и приободрить. – Она согласилась на наш брак. Даже предлагала провести скромную церемонию у нас дома, как мы с тобой и хотели. Ты понимаешь, милая, она за нас. Она приняла тебя, - Роберто улыбнулся, слегка приподняв ее, он снова поставил ее на мостик. – Теперь я спокоен - две мои самые дорогие женщины в мире, в одном доме. нашем доме. Ты будешь под ее защитой. Понимаешь? Мне придется уехать, а я не хочу оставлять тебя одну, по этому мы с тобой должны пожениться и как можно скорее.

- Роберто, - Кристина опустила голову. Его слова согревали ее душу. С ним она чувствовала себя такой защищенной. Он подарил ей уверенность, заставив забыть, что такое одиночество, которое она остро чувствовала после смерти родителей. Роберто занял все ее мысли, он подарил ей возможность мечтать.

- Хочу, чтобы ты стала только моей, - Роберто сжал ее руки, прижимая ее к себе. - Только ты и я. Я все решил – нас зарегистрируют у нас дома, ты, я и мама. Нам же больше никого не надо, - Роберт улыбнулся и выпустил ее из своих медвежьих объятий.

Кристина тут же обхватила себя руками, словно ей стало холодно. Он за такой короткий период их знакомства умудрился стать для нее всем. Она удивленно приоткрыла глаза, увидев, как он опускался на одно колено.

- Роб, - прошептала она, попытавшись схватить его руки и заставить встать.

- Кристина Сантьяго, согласна ли ты, стать моей женой? – Роберто было не остановить, - Жить в горести и радости? Пока смерть не разлучит нас? – он вытащил маленькую коробочку из внутреннего кармана.

Кристина так опешила, что даже растерялась на мгновенье, опомнившись, она схватила его за руки и потянула вверх, увидев, что на них смотрят прохожие.

- Встань, Роб. Ну, пожалуйста, - просила она. - Ну что ты в самом деле? – девушка покраснела.

Она не привыкла быть в центре внимания.

- Ты не ответила, я жду, - решительность и непреклонность в его голосе говорили о том, что он не уступит, пока она не согласится.

Кристина оглянулась по сторонам. Женщина, что гуляла с девочкой, улыбалась. Пожилая пара остановилась посмотреть, что будет дальше. Студенты, отдыхавшие в парке, уставились на них и хихикали. Наверное, они выглядели смешно - мужчина вставший на колено перед женщиной, предлагая руку и сердце.

- Люблю тебя, дышу тобой, и быть прошу всегда со мной, - голос Роберто, уверенный, спокойный, заставлял ее сердце бешено стучать в груди, ноги подкашивалась, а он продолжал читать ей стихи. - На свете нет еще такой, чтоб опьяняла бы улыбкою одной, - Роб, приклонивший колено, смотрел только на Кристину, ему было абсолютно все равно, кто и что мог бы подумать о них. – Прошу тебя принять меня, и жить со мной день изо дня. Я буду мужем, ты женой, но только будь всегда со мной, - Роберто протянул руку с коробочкой.

Кристина перестала обращать внимание на окружающих, какое ей дело до них, это ведь был – один из главных моментов ее жизни. И она еще просила его остановиться?

- Роберто, - прошептала Кристина, прижав руки к пылающим щекам.

- Не будет смысла без тебя, прошу - живи, люби меня. - Роберто взял ее руку и, поднеся к своим губам, поцеловал, - я буду руки целовать, и рай с тобою познавать, - он улыбнулся, взглянув на нее, прищурив один глаз, в свойственной ему манере.

Молодежь в этот момент присвистнула, но тут же затихла. Всем хотелось дослушать. Кристина покачала головой, она была так взволнована, что не могла вымолвить ни слова.

– Ты радость жизни мне открыла, мужланство где-то мне простила, - вокруг них уже собралась толпа. Взрослые смотрели с осознанием прожитых лет, молодежь с улыбкой. – И дом мой там, где ты со мной. Дай слово стать моей женой! – закончил Роб, не выпуская ее руки.

Вокруг зааплодировали. Заулыбались. Роберто привлек внимание всех, кто находился в парке неподалеку от них. Это было в его духе. Он не устраивал сцен. Роберто просто жил и наслаждался каждым моментом. Он решил сделать предложение, и он его сделал. Роб не просил зрителей присутствовать, он не собирал толпу, просто так получилось, что своим поведением он привлек чье-то внимание.

- Роб, ты меня сразил, - Кристина выпустила его руку. - Ты покорил меня. Ты не перестаешь меня удивлять, я так тебя люблю, - Кристина взяла его лицо в ладони, наклонившись, прижалась к его губам.

Окружающие, снова захлопали в ладоши, приняв это как «Да». Роберто поднялся с колен, кивком головы поблагодарил за внимание, которого не просил, приобнял Кристину, и они вместе спустились с мостика под одобрительные аплодисменты. Роб сунул коробочку с кольцом в карман. Потом, он потом наденет ей его на палец, когда останутся одни - ведь это был только их момент, только их.

- Теперь мы едем ко мне, - сообщил Роберто, когда они уже подходили к машине, он почувствовал, что девушка вздрогнула, - все будет хорошо. Я обещаю…

…
- Я обещаю, Алехандро, что ты получишь наследство только после рождения ребенка мужского пола, - пожилой мужчина стоял спиной к сыну, его взгляд был устремлен в окно. – У тебя есть год. Всего один год.

Молодой мужчина сжал кулаки, слушая отца, буравя его спину взглядом. Вроде бы два родных человека, отец и сын, но злость и ненависть в одних и пустота в других глазах говорила об обратном.

- Если ребенка не будет, наследство перейдет к Николасу. У него есть семья, сын, - пожилой мужчина устало оперся о стену, смотря в окно на улицу, хоть он и говорил с сыном, который стоял за его спиной, но смотреть на него Херардо Гарсия не мог.

- Как ты можешь? – повысив голос, спросил Алехандро, - он ведь даже не твой сын. Он сын той женщины, на которой ты женился после смерти мамы. Ты требуешь от меня ребенка, хочешь, чтобы в его жилах текла наша кровь, а сам допускаешь мысль отдать наследство чужому для нас человеку? – он не понимал отца.

Херардо слегка вздрогнул:

- Для тебя Анна всегда была чужой, - его голос ровный, тихий, без эмоций, заставлял Алехандро нервничать. - Хоть она и старалась дать тебе материнскую любовь,- мужчина прижал правую руку к сердцу, почувствовав боль. Он не мог смириться с тем, что его сын стал виновником в смерти его жены, своей мачехи.

- Ты не прав, отец, - Алехандро сделал к мужчине шаг, но остановился, словно почувствовал невидимую преграду. - Она не любила меня. Я был для вас помехой. Только Николас, ее сын, хотя он не мой брат, в нем не течет наша кровь, - Алехандро скрипнул зубами, - но он стал для вас отрадой.

- Ты эгоист до мозга костей и никого, кроме себя не замечаешь, - Херардо опустил голову, перестав гладить грудь, хотя сердце еще щемило.

Мужчина опустил руку в карман, чтобы не сорваться, не закричать от боли, чтобы не сказать вслух то, что так разрывало его душу на части. Ему никогда не будет покоя. Его сын – его проклятие. Он чувствовал свою вину в том, что не усмотрел, не углядел тогда, промолчал, а сейчас было уже слишком поздно. Херардо диктовал условия, Алехандро их выполнял, так как от своего отца из-за пакета акций. Деньги, только деньги могли сдерживать его сына, и пока он мог, он диктовал условия.

– Что твоя жена? Опять пустая? – равнодушно спросил Херардо, понимая, что унижает сына, но ведь и он нанес ему смертельную рану. Херардо желал научить сына видеть, считаться с другими людьми, избрав странную дорогу.

- Ты настоял, чтобы я женился на ней, - напомнил Алехандро, обойдя отца и заглянув в его глаза. - Вливание капиталов. И что? – Алехандро пытался достучаться до отца, но тот даже не взглянул на него. – Ты как всегда просто указываешь, что мне делать. Я ведь давно вырос. Я работаю, но не могу добиться от тебя ни слова одобрения, ни поддержки. Она все у меня украла, все!

- Не вини других, посмотри на себя, - спокойно заметил Херардо хриплым голосом.

На лице Алехандро появилась кривая усмешка:

- Ты мне указываешь? Когда это закончится? – он почти рассмеялся. - Ты словно смеешься надо мной. Ты забыл, что при маме, у нас была семья, но как мамы не стало, пришла она, сразу пришла, - Алехандро ткнул пальцем в большой портрет женщины, висевшей на стене, - и эта женщина, она лишила меня всего.

- Никто и никого у тебя не крал. Ты сам, - Херардо искоса взглянул на сына и тут же отвел взгляд. - Я любил Анну, и надо было жить дальше. А ты живешь прошлым, зовешь маму, как маленький мальчишка, - в его голосе послышался упрек и осуждение. - Ты кричал, что любви нет, любви не существует. Что же ты меня упрекаешь в своем браке? Что ты от него ждал? Любви? Смешно – ты в нее не веришь! А я не намерен дольше оставаться в этом доме. Я сообщил тебе о своем решении, - Херардо повернулся, и не глядя на сына, направился к двери.

Алехандро побледнел. Его отец был в чем-то прав. Прав как никто. Он отказывался от всех чувств, в угоду власти и превосходства над другими, в то время, как пожилой отец подавлял его своим спокойствием и равнодушием.

- Мы сегодня едем к доктору, возможно, он нас обрадует, - Алехандро пытался задержать отца, надеясь, что он взглянет на него, не понимая, почему тот бежал от него, словно боялся. Алехандро ненавидел его и так по детски наивно ждал, что сможет вернуть то, что было ранее, то давнее отношение семьи, его участия в своей жизни.

- Это ведь и твой дом, почему ты так бежишь из него? Тебя никто не гонит, - Алехандро шел за отцом следом, пытаясь остановить его словами, но боль того, что его предали, оставили когда-то, была сильнее него. - Почему ты выбрал Николаса? - последнюю фразу он уже прокричал, не сдерживаясь. - Ведь я твой сын! Твой! - Алехандро остановился, сжав руки в кулаки.

- Это был мой дом, когда была жива Анна, - Херардо не дрогнул, медленно направляясь к двери, говорил ровным пустым голосом, без эмоций, хотя это давалось ему с большим трудом, - а теперь у меня другой дом, другой сын, - он понимал, что делал ему больно, но чувствовал ли его родной сын боль и вообще знал ли он о ней что-либо - Херардо сомневался.

Херардо вышел на улицу и выдохнул. Он чуть не согнулся от воспоминаний, обрушившихся на него. Его дом.., дом, в котором совершилось преступление, преступление, о котором он промолчал, спасая сына, тогда еще подростка. И эта картина - как его сын убил свою мачеху, его жену, его милую Анну, навсегда отпечаталась в его памяти.

Херардо брел к машине, покидая дом, дом, в котором ему не было места. Они прожили вместе всего один год. Год ада и рая, счастья и боли. А потом Анна заболела. И тот день, когда его сын с капельницей в руках, стоял склонившись над Анной, проверяя - есть ли у нее дыхание, и та улыбка на его лице, стали клеймом и проклятием самого Херардо.

Мужчина покачнулся, он словно снова отшатнулся от увиденного, вновь испытав тот страх и боль, что захватили все его сознание, не позволив зайти ему в комнату, где было совершено убийство. Анна умерла. Херардо не слушал врачей, перед глазами стоял образ сына с капельницей в руках с улыбкой на губах.

7 лет прошло, но он помнил все, как будто бы это произошло только что, как будто бы минуту назад Херардо открыл дверь и увидел страшную картину. Он никому и никогда об этом не рассказывал, храня свой страшный секрет в глубине души. Именно тогда Херардо в последний раз взглянул сыну в глаза в день похорон, пытаясь разглядеть испуг, страх, сожаление о содеянном, но Алехандро был спокоен, в какой-то мере даже счастлив, что они похоронили Анну, так ненавистную им мачеху.

Тогда Херардо осознал, что позволил сыну остаться безнаказанным... не сказав о его преступлении, и он решил стать его проклятием, - отгородившись от него. То, что так тщетно пытался обрести Алехандро, Херардо лишал его. Он отрекся в церкви от настоящего сына, обретая приемного сына, сына Анны - Николаса. Именно тогда он ушел из дома, в котором было совершено убийство.

Он готов был убить Николоса за то, что тот имел то, что должно было принадлежать ему, Алехандро. Алехандро разжал кулаки, когда за Херардо закрылась входная дверь. Он развернулся и зашел в кабинет, на скулах вздулись желваки, зубы скрипнули.

- Будь ты проклята, - прошептал он, смотря на портрет женщины, так круто изменившим его жизнь. - Даже из могилы ты тянешь руки, но тебе не праздновать. И знаешь почему, - Алехандро скрипнул зубами, - потому что у меня будет ребенок, чего бы мне это не стоило. И никогда твой сын не будет у власти, - категорически заявил Алехандро, - не будет наследником Херардо Гарсия, потому что у него только один сын. И этот сын – я. И именно я живу в наследном доме. Я ношу фамилию отца, и в моих жилах течет его кровь.

Глаза Алехандро хищно сверкнули:

- А кто такой Николас? Бастард, – за эти 7 лет он привык разговаривать с ее портретом, вымещая всю свою злость на ней, обрушивая весь свой гнев и негодование на простую картинку, как будто бы она его слышала. Алехандро стоял и смотрел. - Ты никогда не увидишь триумфа своего сынка! Ты всегда будешь наблюдать, как я живу в этом доме. Я, а не он. И поверь, мой отец вернется сюда, потому что он меня породил. Я его плоть и кровь...

...
- Давай я сдам кровь, - пошептала молодая женщина в телефон. - Ты проверишь еще раз. Может все таки я беременна, - в ее голосе слышалось отчаяние и надежда, Августа прижала телефон к уху, словно боялась, что ее могут подслушать.

- Пришли результаты, мне очень жаль, Августа, но ты не беременна, - Винсенте Майер нервно постукивал пальцами по столу, и этот стук слышала Августа, и сердце то билось, то замирало. - Боюсь, что беременности не случится. Ты не сможешь больше иметь детей, Августа, ты меня слышишь? - сообщил он страшную новость. - Надо что-то придумать, - он достал из ящика стола трубку, но закурить ее не мог, так как находился в больнице, пусть это и был его небольшой кабинет, но существовали правила, которые он обязан был выполнять.

- Это ты виноват, ты. Ты заставил сделать меня тогда аборт, и из-за него я не могу теперь забеременеть и выносить ребенка, - истерично закричала Августа в трубку и с испугом посмотрела на закрытую дверь.

- Прошлое не вернуть, - тут же заявил Винсенте. - Ты теперь замужем, а с ребенком тебя никто бы не взял, тем более Алехандро Гарсия, - напомнил он ей. - Ему нужны только свои дети, и сегодня я ему об этом скажу, - Винсенте стучал пальцами по столу, пытаясь что-то придумать. - Разводиться он с тобой не станет, ему этого просто не позволит его отец. Чем уж он так насолил ему, что он держит его в своих руках и указывает, что и как ему делать, но это факт, и ты и я об этом прекрасно знаем, - он быстро говорил, пытаясь достучаться до сознания молодой женщины. - По этому перестань истереть. Возьми себя в руки, выпей в конце концов успокоительное, которое я тебе давал, и приведи себя в порядок. На два часа назначена встреча. Я буду вас ждать, - и он отключил телефон.

Винсете встал и подошел к окну. Вот только этой проблемы ему сейчас и не хватало. Все так замечательно складывалось. Он был в шаге, чтобы сделать последний ход и убрать со своего пути соперника Рафаэля Фернандеза с места руководителя больницы.

Жена Рафаэля находилась в больнице в тяжелом состоянии. И он должен сделать так, чтобы она не вышла от сюда, чтобы сломить Рафаэля, заставить его покинуть пост и больницу, и тогда дорога к креслу будет свободна. Он сам сегодня слышал, как Рафаэль говорил это у постели своей жены, когда Винсете ее осматривал.

Винсенте уперся рукой об стену, смотря в окно. Он жаждал власти, спал и видел, чтобы стать руководителем. Винсенте хмыкнул, расставив приоритеты: первое – это убрать с дороги Рафаэля, а второе – заняться ребенком для Августы.

Вот зачем тогда в баре он подцепил ее? Они выпили, провели ночь, последствием этой ночи оказалась беременность Августы, а он не собирался жениться. Винсенте только начинал врачебную практику. Ему самому пришлось делать аборт, чтобы никто ничего не узнал. Может быть в тот момент он что-то упустил, раз сейчас Августа не могла снова забеременеть. Нет. Он покачал головой - это сейчас не главное. Главное – это Луз, и то, как деликатно и без проблемно устранить ее – вот, над чем сейчас стоило думать. Мужчина покрутил трубку в руке, сунул ее в рот, словно курил, но это помогало ему думать. А подумать надо было о многом, пока они не приехали...

...
- Мама, мы приехали, - Роберто зашел в гостиную вместе с Кристиной, - мы дома, - он повернулся и посмотрел на свою любимую. - Кристина, завтра этот дом станет твоим, нашим. Ведь так, мама?

Пожилая женщина поднялась с дивана, на мгновение в ее глазах мелькнуло презрение к этой сиротке, что так быстро прибрала ее сына в свои руки, но она умело его спрятала за дежурной улыбкой.

- Здравствуйте, мои дорогие, - сухо поздоровалась она. - Проходите, сейчас будем обедать и все обсудим, я сейчас распоряжусь, чтобы нам накрыли на стол, - Рамона натянуто улыбалась, но Роберто не замечал этого, его вниманием завладела Кристина, робко прижимавшаяся к нему, ища у него поддержку.

Рамона остановилась в дверях и обернулась, смотря, как сын целует эту мерзавку. Завтра для тебя уже не настанет, мысленно усмехнулась Рамона. Решила выйти за моего сына? Никогда он не женится на безродной. Он успешен. Умен. Красив. Богат. А кто ты? Выскочка, самозванка. Рамона выдохнула и выпрямилась, с презрением взглянув на обнимающуюся пару, она вышла из гостинной. Сегодня она успешно сыграет свою роль, как и завтра, когда будет утешать своего сына.

Рамона улыбнулась. Еще никто не смел ей перечить. Пусть Роберто думает, что она ему уступает, но это только видимость, потому что только она знает, что лучше для ее сына и Рамона уже нашла ему невесту. Дочь политика - Палома, молодая девушка с безупречной репутацией.

- Ну вот, а ты боялась, - Роберто смотрел Кристине в глаза. – Уже завтра ты будешь только моей. Мы будем жить в этом доме. Нашем с тобой. И мама будет тебя поддерживать.

- Роб, мне не верится, что твоя мама согласилась, - тихо прошептала Кристина, - ведь она столько времени была против наших с тобой отношений, - девушку беспокоило поведение его матери, но перечить своему возлюбленному, не хотела, как и высказывать подозрения, говорить, что что-то было не так, не могла. Ведь стоило ей только взглянув на счастливого Роба, как она сама невольно улыбалась, поверив в свое счастье.

- Мои дорогие, прошу к столу, - Рамона величественно вошла в комнату с гордо поднятой головой. Ее радовала любая возможность показать свое превосходство, свое величие, чтобы эта девчонка чувствовала себя не в своей тарелке, - Кристина, садись рядом с Роберто, завтра он станет твоим мужем, и ты уже не сможешь сидеть с ним рядом, так как по этикету ты будешь сидеть напротив него, - она говорила это так, словно Кристина не знала этого, и в то же время с одобрением, чтобы Роберто не смог упрекнуть ее в том, что она обижает его девушку. - Я научу тебя всем премудростям, - снисходительно заявила Рамона.

- Мама, спасибо большое, что поняла и приняла Кристину, - Роберто сжал руку девушки. - Ведь если бы ты была против, я бы все равно женился на Кристине и ушел бы из дома, - сообщил он, глядя на свою любимую. - Она моя жизнь, мой воздух, - Роберто поцеловал руку Крис, - а ты моя опора, мама, - он посмотрел на Рамону. - Прошу вас, будьте всегда рядом, и тогда я сверну горы, все сделаю ради вас. Вы моя семья, - взяв бокал в руки, он легко вздохнул, счастье плескалось в его глазах, то самое, что так тревожило его мать, - Поднимаю бокал, за двух самых очаровательных и самых дорогих для меня женщин…

...
- Ты моя женщина, я это понял сразу, как только увидел тебя, я не смогу без тебя жить, милая, открой глаза, пожалуйста, приди в себя, молю тебя, заклинаю, очнись, борись за жизнь, ради нас, ради ребенка, которого ты носишь, этой маленькой крохотной жизни, - просил Рафаэль, сидя у постели своей жены.

Рафаэль закрыл глаза, склонившись над кроватью. Он не мог простить себя, что не увидел мотоциклиста, который сбил его жену и уехал. Рафаэль был с ней рядом, но не успел ничего предпринять, не смог уберечь ее. Его Луз никогда не отличалась хорошим здоровьем. Когда-то она пришла к нему на прием, и навсегда осталась в его сердце. Пятнадцать лет совместной жизни, они уже отчаялись и смирились с тем, что у них будет ребенок, как она сообщила ему радостную новость, что беременна. Рафаэль мысленно застонал, слезы покатились по его щекам.

Их долгожданный ребенок, почему жизнь так жестока, почему именно Луз? Почему она? Он держал руку жены и молился. Сейчас ему было не до пациентов. Главное, чтобы его жена выжила, чтобы выжил их ребенок.

- Прошу тебя живи, - молил Рафаэль, сжимая руки жены.

- Ты не будешь жить, - сквозь зубы прошептал Винсенте, аккуратно закрывая дверь своего кабинета. Он смотрел на снимок и видел огромную гематому. - Только срочная операция спасет тебя, дорогая Луз, жена многоуважаемого сеньора Фернандеза, но ее не будет, - на его губах заиграла победная улыбка, - никто не увидит этого снимка, - Винсенте открыл сейф и бросил снимок внутрь, закрыв дверь сейфа, он дернул ручку, словно проверяя, - никто не узнает об этом, я утаю эту маленькую деталь, - он рассмеялся, довольный собой. - Просто заменю снимки.

Ему было абсолютно все равно, что пока он стоял у окна в своем кабинете, рассматривая территорию больницы, которую уже считал практически своей, на втором этаже медленно умирала женщина, клетки ее мозга безвозвратно отмирали, лишая ее возможности выжить.

Как же все оказалось просто - подменить снимки, и жена Рафаэля так и не придет в сознание. Винсенте поправил халат и вышел из кабинета. На его лице застыла маска сострадания, он внимательно осмотрел Луз, выразил свое соболезнование, показал снимок Рафаэлю, совсем другой, ему не составило труда найти необходимый, подписать его, да и не смотрел толком Рафаэль на корявые буквы внизу снимка. Только на темные пятна, показывающие оттек мозга.

- Но мы сможем попробовать сохранить ребенка, - произнес Винсенте, - это в наших силах, такие случаи были.

Рафаэль смотрел на жену глазами полными слез. Ему не приходилось выбирать, его просто поставили в известность, что могут сохранить ребенка, вернее попытаться.

Винсента сам лично предложил внести изменения и попробовать новое медикаментозное лечение, а также заказал консультацию нейрохирурга, за его маской сочувствия скрывалось ликование. Рафаэль не смотрел, что делал Винсенте, понимая, что его надежда таяла с каждой минутой, осознавая, что Луз уже не вернуть.

Винсенте распрямил плечи, выходя из палаты. Он вколол то, что не позволит зрачкам реагировать на свет, он выиграл время, такое дорогое и бесценное для Луз. Винсенте даже помахал рукой двери, словно уже прощался с женщиной, а также со своим соперником. Рафаэль не будет работать, он не сможет, и Винсенте доведет его до того, чтобы Рафаэль сам лично отключил жену от аппаратов.

Легкой походкой он направился в своей маленький кабинет. Пока еще маленький, теперь это был вопрос времени. Ребенок Рафаэля Фернандеза будет мертв. Винсенте чуть не рассмеялся в голос. Нет, он конечно же должен родиться живым, но Рафаэль об этом никогда не узнает, потому как ему сообщат, что его ребенок умер. И это будет заключительный акт. Последняя точка в его борьбе за власть. Рафаэль будет повержен. Винсенте зашел в своей кабинет.

- Я найду место для твоего ребенка, сеньор Фернандез, - прошептал Винсенте, подходя к окну и видя, как во дворе остановилась машина Гарсия, мужчина потянулся, распрямляясь, от злости не осталось и следа...

... Алехандро сжал кулаки от злости, не он выбирал себе жену, не он хотел ребенка, но теперь все против него. Отец выставил условия, заставив его жениться, а теперь, он пожинал плоды, может быть даже специально ставил такие условия, словно знал про Августу.

Нет. Он не знал. Алехандро покачал головой и никогда не узнает, что его жена бесплодна. Он не позволит Николасу стать во главе корпорации. И он не мог развестись с Августой, на кону были поставлены большие деньги.

Алехандро метался по кабинету, как одержимый, стараясь придумать выход из сложившейся ситуации, с тех пор, как они вернулись от доктора с сообщением, что его жена не может иметь детей.

- У меня будет ребенок, Анна, - он опять обратился к портрету, - любым способом, но он у меня будет. Вот посмотришь!

Уже вечерело, когда он выскочил из кабинета, понимая, что больше не мог здесь находиться. Ему надо было проветриться, чтобы привести мысли в порядок. Бруно, его верный шофер и помощник, мигом подогнал машину. Алехандро сам сел за руль, Бруно пришлось сесть на переднее сиденье. И они поехали в темноту, которая поглотила душу Алехандро, жаждавшего власти, обладания всем состоянием, и огромное желание лишть Николаса всего…

...
- Я готов отдать тебе все, что у меня есть, готов бросить все к твоим ногам - прошептал Роберто, обнимая Кристину.

- Роб, мне ничего не нужно, только ты, - улыбнулась Кристина своей мягкой улыбкой, коснувшись его щеки.

- Ты мое счастье, я так тебя люблю, - признался он, прижимая ее к себе.

- И я тебя люблю, - прошептала Кристина, не веря в свое счастье.

- Крис, завтра к обеду ты уже станешь моей женой, церемония назначена на 12.00 часов, - в который раз повторил Роберто.

Кристина вздохнула. Она волновалась, беспокоилась, как все пройдет. И еще она почему-то никак не могла поверить в искренность Рамоны, молчала о своих сомнениях, чтобы не настраивать Роберто против матери.

Они обнимались на порога ее домика, стоявшего на окраине. Роб заглянул в ее глаза, словно хотел увидеть ее душу, запомнить и сохранить этот момент. Крепко поцеловав, он неохотно выпустил ее из своих объятий, повернулся и пошел к машине.

Роб не оборачивался, хотя сердце и душа рвались назад. словно умоляя его остаться, но он хотел выполнить эти дурацкие традиции, не смотря на то, что безумно хотел наплевать на них.

Завтра день их свадьбы, и он должен был смириться, ведь это последняя ночь, когда они проведут ее как жених и невеста, все последующие ночи будут их, и никто уже не в праве им будет запретить проводить их вместе. Только эта мысль грела его душу, придавая силы уйти.

- До завтра, милая, - уже сидя в машине, прошептал Роб и не выдержал, оглянулся.

Кристина стояла в свете фонаря, обхватив себя руками. Она с тоской смотрела на него, словно уже начала скучать. Его Кристина, его любимая. Такая нежная, ранимая, хрупкая. А в глазах - любовь, любовь к нему. Он видел это, чувствовал и понимал, что ему никто больше не нужен. Эта женщина навсегда завладела его сердцем, поселилась в его душе. И он с огромной радостью отдался этой любви, вручив свое сердце и душу той, что сейчас стояла в свете фонаря.

- Люблю тебя, - прошептали ее губы.

- Люблю тебя, - так же шепотом вторил ей Роб, чувствуя себя мальчишкой, готовым свернуть горы.

Зажигание, газ, и машина тронулась, навсегда оставляя в памяти этот момент расставания.

Уехал. Кристина смотрела в след машине Роба. Она снова осталась одна, правда всего на одну ночь, последнюю ночь. Завтра она станет его супругой, его женой. Кристина обернулась и посмотрела на окна своего дома, в котором вот уже целый год, как жила одна, после смерти ее родителей.

Они погибли год назад, попав в аварию на автобусе, когда возвращались с работы. Тогда погибло много людей, многие остались калеками... а она осталась одна с небольшой суммой, накопленной родителями и этим домиком на окраине.

Родственников у них не было и после смерти родителей, она осталась совсем одна. И если бы не Роберто, который ворвался в ее жизнь теплым вечером, сбив ее с ног. Извинившись за свою невнимательность, он пригласил ее в кафе, потом подвез домой, на следующий день они пошли в кино, так искрометно начался их роман, так началась их история любви.

Кристина вздохнула и закрыла дверь на замок, решив немного прогуляться. Ей не хотелось заходить в дом. Это последний вечер ее девичества. Завтра она выйдет замуж. Она сожалела, что родители не дожили до этого момента.

Витая в мыслях о том, что и как будет, она отошла далеко от дома и ступила на проезжую часть. Черный автомобиль вынырнул из-за поворота так неожиданно, осветив ее фарами. Кристина только услышала визг тормозов, потом последовал удар, ее пронзила острая боль. Она почувствовала, как ее подбросило, перевернуло в воздухе. Кристина упала на дорогу, ударившись головой, правая нога оказалась неестественно вывернута. Ее глаза закатились, и она потеряла сознание, так толком и не поняв, что с ней произошло.

- Что такое? - Бруно схватился за панель.

- Я кого-то сбил, – признался Алехандро, он держал руль и не мог его отпустить.

- Сеньор, выйдите из машины, скажем, что я сидел за рулем, - Бруно мигом сориентировался.

Он выскочил из машины, обежал ее, открыл водительскую дверь, расцепил пальцы хозяина и заставил выйти его на дорогу. Только потом оглянулся и понял, что никого нет. Они заехали на какую-то окраину. Услышав стон, он шагнул на звук. Кто-то лежал на дороге. Бруно присел и пощупал пульс.

- Она жива, - сообщил он, подходя к Алехандро, стоявшему истуканом. - Она жива, но нас никто не видел. Сеньор, помогите мне, давайте положим ее в машину, никто ничего не узнает.

Алехандро кивнул, доверившись своему водителю. Вот зачем он сел за руль, не понимал Алехандро, зачем?

Бруно поднял Кристину на руки, заставив ту снова громко застонать от боли. Алехандро распахнул дверь, помогая Бруно уложить девушку на заднее сиденье, через минуту, машина резко стартовала с места преступления.

- Куда ехать, сеньор? - Бруно старался растормошить Алехандро, достучаться до него.

- Наверное, в больницу. Пусть Винсенте ею займется, - Алехандро уже пришел в себя, пытаясь сообразить, что делать.

Кристина снова застонала. Она медленно приходила в себя, голова кружилась, нога сильно болела.

- Что случилось? - прошептала Кристина. - Кто вы и куда вы меня везете? - испуганно спросила она, превозмогая боль.

Алехандро обернулся и посмотрел ей прямо в глаза. Встречная машина на мгновение осветила ее лицо. Она красива, пусть сейчас струйка крови сбегает по ее левому виску, но от этого она становилась еще прекраснее. Изящнее.

- Мы случайно наехали на вас, сеньорита. Сейчас везем вас в больницу, - вмешался в разговор Бруно. – Как связаться с вашими родными? - спросил он.

Алехандро внимательно наблюдал за девушкой, чуть склонив голову.

- Я сирота, мои родители погибли.

Алехандро чуть дернулся. Его взгляд стал цепким и настороженным.

- Вы живете одна? – уже совершенно спокойно спросил он.

Бруно выдохнул, понимая, что сеньор уже пришел в себя.

- Да, мой дом не далеко. Отвезите меня пожалуйста, - попросила Кристина.

Ей не нравились эти люди, особенно этот странный сеньор, который смотрел на нее холодным взглядом.

- Да, конечно, мы отвезем вас домой, - Алехандро повернулся к Бруно и шепотом приказал ехать на ранчо.

- Куда вы меня везете? - забеспокоилась Кристина, понимая, что они свернули с главной трасы. - Мой дом в другой стороне.

- Я отвезу вас к себе домой, туда уже едет доктор, - Алехандро отвернулся от нее. - Бруно, останови машину, дальше я сам. А ты привези Винсенте на ранчо.

Кристина хотела возмутиться, возразить, но с губ слетали только стоны, ужасная боль спазмами накрывала ее, сознание притупилось, и она провалилась в какое-то забытье. Боль была такая острая, накатывая волнами, заставляла, Кристину сжимать зубы, кусая губы в кровь, что она не обратила внимание, ни на то, что Бруно вышел, ни что за руль сель Алехандро, мечтая поскорее попасть к врачу...


... странный врач без халата, что осмотрел ее, сделал укол. Кристина в бреду металась на кровати, не понимая, почему ее привезли на какое-то ранчо, а не в больницу. Ей требовалась помощь, а они закрыли ее в комнате, после того, как мужчина, представившийся доктором, поставил ей какой-то укол, который хоть немного облегчил боль. Ее сознание притупилось. Она сквозь ресницы смотрела, как ей наложили гипс.

- С ней все будет в порядке, Алехандро, - Винсенте вытер руки полотенцем. – Небольшое сотрясение. Нога сломана, но я наложил гипс. Так что с ней все будет хорошо. Она молода, и организм сам восстановится, мы просто немного поможем ему. Вы правильно сделали, что позвали меня. Никто об этом не узнает, не волнуйтесь, сеньор Алехандро.

- Да, молода, - казалось Алехандро слышал только то, что ему нужно было. – И как ты думаешь, она сможет родить? - спросил он, смотря на Кристину.

- Родить? Конечно, сможет. Авария никаким образом не повлияла на ее репродуктивную систему, - ответил Винсете, даже не поняв, что именно в этот момент он решил ее судьбу.

- Спасибо, Винсенте, - Алехандро пожал ему руку. – Буду ждать тебя на следующий осмотр, - он жестом указал на выход из комнаты. – Бруно тебя проводит.

- Ну что ж, папочка, - Алехандро смотрел на бледную женщину, с кровоподтеками на лице с загипсованной ногой, - я нашел женщину, которая родит тебе внука, - он еще раз взглянул на Кристину и вышел из комнаты, - и ты даже не узнаешь, что он не от Августы.

Алехандро хмыкнул и закрыл комнату на ключ. Спустившись вниз, он налил себе хорошую порцию виски.

- Бруно, ты проводил Винсенте? - спросил Алехандро, увидев своего водителя и получив от него кивок, продолжил. - А теперь слушай меня внимательно. Ты сейчас должен поехать к ней домой и устроить пожар, где она погибнет. Так как больше ее не существует, - Алехандро сделал большой глоток виски. - Сегодня она умерла.

Бруно молча слушал хозяина, даже не думав ему перчить.

- Ты вернешься сюда, переселишься на ранчо и будешь ее охранять. Она залог моего будущего, - Алехандро допил виски и поставил бокал на столик. - Эта женщина родит мне ребенка, которого будто бы выносит Августа.

Алехандро посмотрел на лестницу, ведущую наверх. Бруно сцепил руки за спиной, слушая указания сеньора.

- Да будет так. Она попала под мою машину, значит это сама судьба свела нас, - он громко рассмеялся, впервые за этот день ему стало спокойно. - Эта девушка станет матерью моего сына...


... продолжение тут https://www.asienda.ru/post/28362/

Рейтинг поста:  +13