Любовь... я тебе не верю/часть 1

Часть 1

Ветер срывал осенние листья и бросал их охапками, разметая по асфальту. Дождь из ярко оранжевых красных листьев…как же нелепо и больно смотреть на такую красоту, когда душа разрывалась на части. Иришка шмыгнула носом и посмотрела на окна дома. Там, на втором этаже на кухне сидели ее родители. Они снова поругались…мама была категорична, как и отец в принципе тоже. Они были против ее решения.

- Какая любовь? – кричала Ольга Петровна. – Тебе только 19, еще столько всего впереди. Ты загубишь свою жизнь. Посмотри на Гальку, что с ней стало? Живет в деревне, совсем себя запустила.

- Мама, тетя Галя выбрала такую жизнь. Ей нравится там, - Иришка пыталась противоречить женщины. – Она хорошая. Зачем ты так о ней?

- Она тоже поверила в любовь. И что? – Оля бросила полотенце на стол. – Что? Погубила свою карьеру, кто она теперь? Простой сельский врач, а могла бы стать нейрохирургом, а потом вот так же…любовь она повстречала…и что у нее от этой любви осталось? Ни нормальной работы…ни семьи…ходит за коровами смотрит, да уколы бабкам ставит, - Ольга Петровна качала головой. – Сама себя в бабку превратила. Любовь. Вот она какая эта любовь. Нет ее.

- Нет? – Ирина смотрела матери в глаза. – Вы с отцом тоже не любите друг друга?

- Это другое, - вмешался отец. – Сначала доучиться надо, работу хорошую найти, а уже потом о семье и детях думать надо. Ишь, чего выдумала. Нет, - он ударил кулаком по столу.

Слезы навернулись на глаза девушки:

- Не бывает так, чтобы все по порядку, чтобы все, как у вас. У меня своя жизнь. Я уже совершеннолетняя. Вы не понимаете, вы ничего не понимаете, - она открыла шифоньер. – Я уеду от вас, вы злые.

- Куда ты собралась? – встрепенулась Ольга Петровна.

- Уеду я от вас, - сквозь слезы шептала Иришка, - к тете Гале уеду.

Андрей Викторович и Ольга Петровна переглянулись.

- Езжай, там у тебя быстро мозги на место встанут. Хлебнешь этой деревенской жизни, без Интернета, без кино, быстренько поймешь, какая, она эта жизнь, - Андрей посмотрел на жену. – Пусть едет. У тебя всего неделя.

- Андрей, ты что? – Оля посмотрела на мужа. – Галя, она же ее уговорит. Она же специально, против нас пойдет, захочет, чтобы она по ее пути пошла, - испугалась женщина.

- А вот посмотрим, - Андрей повернулся к дочери. – У тебя неделя. А потом, я сам лично…, - он замолчал, и желваки заходили на его скулах. – Ты меня поняла, - он подошел к дочери и погрозил пальцем, - ты мои условия знаешь, если сделаешь по своему…лучше не возвращайся, - он повернулся и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

Иришка вздрогнула и посмотрела на мать.

- Вы меня выгоняете из дома? – растерялась она.

- Никто тебя не выгоняет. Мы платим за твое обучение, по этому будь добра помни об этом, - Ольга Петровна посмотрела на халат, который держала в руках дочь, - может и ехать уже никуда не надо?

Иришка отвернулась от матери – вот почему, она же женщина, она тоже любила, почему она так категорична, почему против нее, своей собственной дочери.

- Я уже все решила, - Иришка стала доставать вещи. Ее худенькие плечики вздрагивали. Она была похожа на мышонка. Серые огромные глаза, темно-русые волосы, прямые от природы, она всегда так старательно их подкручивала, чтобы немного придать объем. – Я справлюсь. Надо будет, пойду работать. Язык я хорошо знаю, не пропаду.

…Иришка снова посмотрела на окна дома. Уже вечерело. Родители не держали, они просто выдвинули условие, а она стояла на своем, ведь это была ее жизнь, она в ответе за саму себя.

- Привет, - знакомый голос раздался позади нее.

Девушка вздрогнула и обернулась. Высокий мужчина шел к ней. Она испугалась – уже вечерело. Сердце екнуло в груди и пустилось в галоп.

- Не узнала что ли? – он улыбнулся и втянул голову в плечи…вот этот жест…знакомый заставил ее вспомнить.

- Сережка? – неуверенно произнесла она. – Ты что ли? – ей уже было не так страшно.

- Ну да, я, - его глаза в темноте казались темными, а на самом деле были светло-голубыми и сочетание рыжих волос, веснушки на лице, такой весь несуразный, с длинными ногами, девчонки в школе шутили – ему бы девчонкой родиться с такими-то ногами.

- Ты же в армии был, - Ира поставила сумку на скамейку.

- Да вернулся я, - он внимательно смотрел на нее. – Уже как неделю приехал.

- Не видела тебя, - Ириша поджала губы. Как бы ей хотелось, чтобы здесь и сейчас на его месте был другой, ее Вадим.

- Да куда тебе, - он хмыкнул, - у тебя же любовь. Все говорят.

- Да любовь, - Иришка кинула на него взгляд, пряча свою боль.

- А ты это? – он чуть пригнулся к ней. – Плакала что ли? Кто обидел тебя? – он осмотрелся.

- Сереж, вот смотрю на тебя и не верю, что это ты, - она взяла свою сумку и хотела пройти мимо него.

- Ты куда? Давай я, - он забрал у нее сумку. – А че не веришь то? Изменился?

Иришка шла с ним рядом, направляясь к остановке.

- К тете уезжаю, - она посмотрела на него. – А ты..., - она окинула его взглядом с головы до ног, - так изменился, не узнать. Взрослым стал. Возмужал. Почти мужчина, - в ее голосе послышались взрослые нотки.

Сережа внимательно смотрел в ее глаза. Никогда она не обращала на него внимание. Да и вообще ни на кого. Они учились в параллельных классах. Она серая мышка, круглая отличница, зубрилка… Он неказистый, долговязый, нескладный, вечно с книжками по программированию. Уже в школе его просили починить тот или иной компьютер, придумать программку. А потом выпускной, он решился и пригласил ее на вальс… а потом они смеялись в темноте, когда убежали от всех, так как оба оттоптали друг другу ноги.

- Друзья, - прекратив смеяться, Сережка решился и протянул ей руку.

- Друзья, - кивнула Иришка и пожала…

- Ты тоже…, - он чувствовал себя неуверенно, - стала такой, - он никак не мог подобрать слова.

- Да, такой, - она, не хотела развивать эту тему, шагнула к дороге и посмотрела, какой едет автобус. – Все, мой. Ладно, пока.

Девушка взяла из его рук сумку и шагнула в автобус. Сережка потоптался на остановке…и запрыгнул за ней.

- А ты куда? – удивилась она, когда он плюхнулся с ней рядом.

- А чего ты одна ночью по городу ездить будешь, провожу тебя, - он смотрел вперед.

Иришка повернулась к нему и уперлась взглядом в его гладковыбритую щеку, белую, но уже пробивались рыжие щетинки, а кожа была белая, белая. Разговор не клеился, по этому и молчали всю дорогу. Он проводил ее до кассы, подождал, пока она купит билет.

- Я сама заработала, - вдруг почему-то сказала она ему, словно оправдываясь, - работу одну перевела, вот и оплатили мой труд.

- Молодец, а у меня…тоже вроде как контракт наклевывается, я…, - он не договорил, как Иришка дернула его за рукав.

- Идем, а то я на поезд опоздаю, - она потянула его вперед. – Ты учиться не идешь?

- Не знаю, - ответил парень, открывая перед ней дверь на перрон, - думаешь надо?

- А как оно дальше, диплом нужен, - Иришка даже его не слушала, не вникала в то, что он говорит, ей хотелось по скорее сесть в поезд, лечь на полку и не думать…

- Ну вот и проводил, - она обернулась к нему. – Пока, - она протянула ему руку. – Спасибо, друг, - улыбнулась она, вспоминая выпускной вечер.

- Друг, - он пожал ее руку и притянул к себе, неуклюже обнимая, - по дружески, - буркнул он и отпустил ее.

Иришка встала на цыпочки и чмокнула его в щеку, потом стерла след помады:

- По дружески, - смутилась она своему порыву, - спасибо, - повернулась и зашла в вагон…

…Стук колес убаюкивал, поезд плавно раскачивался…всю ночь в пути, слезы в подушку. Стакан горячего чая утром в тонком стеклянном стакане и железном подстаканнике, прямо как в детстве, когда они всей семьей путешествовали…семья… Иришка выглянула в окно…как же так получилось, что родители перестали ее понимать? Что пошло не так? Девушка закрыла замок на сумке и вышла из купе. Поезд подъезжал к станции.

Женщина в серой куртке и с платочком на голове подошла к вагону. Вроде бы еще молодая, ей всего-то сорок лет, но зачем-то старила она себя бесформенной одеждой. Иришка вышла и сразу обняла свою тетю, слезы непроизвольно полились из глаз.

- Ну что, мой птенчик, все хорошо. Слезами себе не поможешь, не надо. Ты уже со мной. Все будет хорошо, - она заставила посмотреть на себя. – Как захочешь, так и будет, поехали.

Иришка шмыгала носом, а Галя взяла сумку из ее рук, и они направились к стареньким Жигулям красного цвета. Женщина села за руль, платок упал на плечи…ее светло-русые волосы, как всегда заплетенные в толстую косу, скрученную и заколотую шпильками, прическа была неизменной. Загрубевшие руки опустились на руль. Иришка сглотнула – почему вот кому-то все легко и просто дается в жизни, а кто-то так и бредет неизведанными тропками, плутает…так и не выходя на свет…вот почему ее тете так счастья и не досталось, а ведь она столько добра делает людям…

Галя припарковала машину у своего двора, открыла калитку, и они зашли в дом. Простой кирпичный, небольшой. Три комнаты и кухня. Огромный огород. Корова, пара свиней, курочки, пес Шарик, кот Васька – вот и все ее нехитрое хозяйство. Отдельная небольшая маленькая кухонка из сруба с русской печью.

- Люблю хлеб там печь, всегда бабушку вспоминаю, - приговорила Галя, когда на лопате ставила формы с тестом в печь. – А потом с холодным молоком, со своим, настоящим. Вот она жизнь.

И так сладко становилось от ее слов, аж слюнки текли, хотелось вдохнуть запах хлеба и сделать глоток свежего молока.

Иришка бросила сумку и вышла на кухню. Галя уже кипятила чайник, поставила оладушки на стол.

- С утреца тебе испекла, знаю же, что ты любишь со сметанкой, - она поставила баночку на стол. – А она у меня своя.

Ириша посмотрела на тетю. Еще молодая женщина…а действительно превращала себя в старуху. Руки, не знающие маникюра. Ведь были же здесь парикмахерские, есть мастера, только вот женщина не шла к ним. Простой детский крем на ночь, аккуратно подстриженные ноготочки – она ведь все таки врач.

- Тетя Галя, а любовь есть? – спросила она, присаживаясь за стол.

Женщина остановилась, словно окаменев, вздрогнув, повернулась к Иришке:

- Может где-то и есть, - она поставила бокал с чаем.

- А ты любила? – осторожно спросила девушка.

- Любила, но мою любовь убили, - сухо ответила Галя, не желая продолжать разговор.

- Никогда не спрашивала, расскажи, - попросила Ира, вставая и обнимая тетю сзади, опуская ей голову на плечо. – Чтобы мне не так больно было. Пожалуйста.

Галя прямо сидела на стуле и смотрела в стену. Не любила она говорить о том, что было. Да и толком никто и не знал, что там произошло.

- Разбился он, - Галя хотела встать, но девушка висела на ней, не давая ей подняться. – Это и хорошо, а то я своими бы руками…, - она замолчала.

- И все? Больше никого? – спросила она. – Неужели и я больше не полюблю?

- Убил он мою любовь. Не верю я мужикам. Все они одинаковые, - она замолчала, - а ты найдешь свое счастье. Не смотри ты на меня. Я исключение.

Иришка задумчиво тронула ее косу, вытащила шпильки. Коса тут же упала на спину. Галя вздрогнула.

- Что ты делаешь? Мне же на работу через час, - она попыталась собрать косу, но племянница уже распускала ее косу. Тяжелые волнистые пряди рассыпались по ее плечам. Девушка руками стала расчесывать их, приподнимая, опуская.

- Какие же у тебя волосы, теть Галь, - девушка улыбалась. – Такая красота, а ты прячешь.

Галя молчала, закрыв глаза от удовольствия, любила она, когда трогают ее волосы, слегка массируя кожу головы.

- Ты знаешь на кого похожа? – Иришка заглянула в ее зеленые глаза.

- На кого? – улыбнулась Галя, ее глаза засверкали. Ну вот почему она так редко улыбается.

- На Роксолану, ну помнишь фильм. Там еще Алферова играла, - Ира пропускала ее волосы меж своих пальцев.

- Скажешь тоже, - Галя пожала плечами, тяжело вздохнув. – Есть женщины для любви, а есть лошади. Так вот, - она встала, - я отношусь ко второй категории, которые пашут.

- Но я верю в любовь, - Иришка обняла тетю. – Верю.

- Это хорошо, - Галя погладила девушку по голове. – Вера – она же дает нам надежду. Ладненько, я переоденусь и на работу. Ты здесь все знаешь. Скотина вся накормленная. Отдыхай, часика в четыре я уже буду дома, - Галя взяла массажку, расчесав волосы, заплела их в косу и скрутила, закрепив шпильками.

- Вот всю красоту опять спрятала, - огорчилась Иринка. – Ты же не долго будешь?

- Нет, постараюсь не задержаться, - пообещала Галя и ушла…

Иришка прошла в свою комнату и прилегла. В голову полезли разные мысли: как все, что дальше, почему? Она встала и переоделась в спортивный костюм. Сидеть дома не хотелось. Не хотелось больше думать о Вадиме. Не хотелось обижаться на родителей. Ей просто ничего не хотелось. Страшно оставаться один на один с самим собой.

Девушка вышла во двор. Небо хмурилось. Серые тучи готовы были выдать первую порцию снега. А ведь вот на днях еще шел дождь. Шарик терся об ноги. Васька лежал на его будке, поддергивая хвостом и наблюдая за всем прищуренными глазами. Ириша взяла ведерко и закрыла калитку. Недалеко от дома тети виднелся лесок. Девушка подняла тоненькую палочку и стала шерудить листву. Вот будет здорово, если она насобирает груздей и пожарит к тетиному приходу картошечку с грибами.

Тихий гул ветерка, шум веток, шуршание листвы под ногами – запах сырой земли. Иришка осматривалась – как же здесь было здорово. Свежо. Тихо. Звуки природы освобождали ее голову от всех мыслей…она совсем не заметила, как углубилась далеко в лес, деревья стали выше, плотнее к друг другу, закрывая небо своими голыми ветками. Иришка нахмурилась – она знала местность, но все таки забрела слишком далеко. А ведерко уже было наполовину наполнено белыми груздями с большими шляпками, она уже представляла, как придет и почистит их, отварит, а потом пожарит вместе с картошкой…

Шум машины вывел ее из задумчивости. Девушка огляделась – как в такой чаще можно было проехать? Девушка пошла на шум. Деревья расступились, на пригорке стояла машина, из которой выбралась шикарная девушка с черными как смоль волосами, в узких джинсах и высоких сапогах. Иришка хотела окликнуть девушку, приехавшую на черной ниве, но почему-то остановилась, увидев, что та оглядывается.

- Маргарет, Маргарет, - произнесла незнакомка, - говорила же тебе, что будет так, как я хочу, - она открыла заднюю дверь и стала кого-то вытаскивать.

Иришка присела, под ее ногами хрустнула ветка. Маргарет остановилась и зло посмотрела в ее сторону. Иришка затаила дыхание, боясь себя выдать, опустилась на колени и легла на землю, не обращая внимания на холод. Сердце колотилось в груди, руки заледенели от страха.

- Волки ходят, будет им чем закусить, - хмыкнула девица и вернулась к машине. – Вот и поделом тебе, скотина. Теперь я всем заправлять буду.

Она еще раз дернула его, и на землю упало мужское тело. Она со всей дури пнула его. Потом наклонилась и потянула его к обрыву, пыхтя. Ира закусила губу – что она делает? Девушка боялась пошевелиться, боялась, что она ее обнаружит.

Маргарет остановилась на краю, тяжело дыша. Она уже не обращала внимание на грязь, встав на колени, она уперлась руками в тело и толкнула его с обрыва…хруст ломающихся веток, гулкий стук…плеск воды…

Иришка зажала рот руками, чтобы не закричать – на ее глазах только что избавились от тела. Маргарет поднялась, отряхнула листья с колен, комочки приставшей грязи.

- Папа, - хмыкнула она, - теперь он мой папочка, идиот, - она сплюнула, закурила сигарету, ее пальцы чуть подрагивали, сделав пару затяжек, она бросила сигарету в листву, повернулась и направилась к машине, не обращая внимания на то, что уже появился дымок.

Мотор чихнул и завелся, Маргарет резко нажала на газ, машина с пробуксовкой двинулась с места. Иришка лежала ни мертва, ни жива. Сходила по грибы называется. Осторожно, приподнявшись, она на коленях поползла сквозь чащу, царапая руки и посматривая в сторону, куда уехала Маргарет – вдруг та вернется, она тащила с собой и ведерко с грибами

Над листьями уже стали проскальзывать искорки зарождающего пламени. Иришка вскочила на ноги, еще пожара не хватало. Она затоптала огонь, позабыв по грибы, которые рассыпались и лежали у ее ног. Девушка на трясущихся ногах подошла к обрыву…

Внизу, метров в десяти от нее в ручье на животе лежало тело без признаков жизни. Не понимая зачем, она присела и стала сползать туда, вниз, тормозя ногами, чтобы не покатиться кубарем.

- Эй, - позвала она его, вспоминая детскую поговорку – на эй – зовут свиней. – Ты живой? – она присела недалеко от него, боясь к нему подходить. Она одна в лесу, тут рядом с ней труп мужчины.

- Живых надо бояться, - вспомнились слова дедушки, - а мертвый что? Он уже ничего не сделает.

Иришка взяла обломанный сук и толкнула его в бок…никакой реакции. Тогда осторожно дернула его за ногу, тут же одергивая руку, ближе просто боялась подходить. На голове виднелась запекшаяся кровь, грязь, рука странно была вывернута – точно перелом. Но ему же уже не больно…он же мертвый. Девушка осторожно шагнула к нему и протянула руку, пытаясь коснуться его пульса…холод…какой же он холодный…наверное покойники все такие… и тут вдруг покойник застонал…Иришка вскрикнула и упала на попу, вытаращив на него глаза…ее покойник был еще жив…


продолжение тут https://www.asienda.ru/post/26664/

Рейтинг поста:  +11