Лабиринты запретной любви/ Часть 30

Пролог https://www.asienda.ru/post/26287/
Часть 1 https://www.asienda.ru/post/26289/
Часть 2 https://www.asienda.ru/post/26290/
Часть 3 https://www.asienda.ru/post/26291/
Часть 4 https://www.asienda.ru/post/26292/
Часть 5 https://www.asienda.ru/post/26294/
Часть 6 https://www.asienda.ru/post/26295/
Часть 7 https://www.asienda.ru/post/26296/
Часть 8 https://www.asienda.ru/post/26355/
Часть 9 https://www.asienda.ru/post/26356/
Часть 10 https://www.asienda.ru/post/26357/
Часть 11 https://www.asienda.ru/post/26358/
Часть 12 https://www.asienda.ru/post/26359/
Часть 13 https://www.asienda.ru/post/26362/
Часть 14 https://www.asienda.ru/post/26363/
Часть 15 https://www.asienda.ru/post/26364/
Часть 16 https://www.asienda.ru/post/26365/
Часть 17 https://www.asienda.ru/post/26366/
Часть 18 https://www.asienda.ru/post/26367/
Часть 19 https://www.asienda.ru/post/26368/
Часть 20 https://www.asienda.ru/post/26369/
Часть 21 https://www.asienda.ru/post/26370/
Часть 22 https://www.asienda.ru/post/26418/
Часть 23 https://www.asienda.ru/post/26419/
Часть 24 https://www.asienda.ru/post/26420/
Часть 25 https://www.asienda.ru/post/26422/
Часть 26 https://www.asienda.ru/post/26423/
Часть 27 https://www.asienda.ru/post/26424/
Часть 28 https://www.asienda.ru/post/26425/
Часть 29 https://www.asienda.ru/post/26426/

Часть 30

- Будешь с этим жить, - Миша шагнул к постели жены.

Он готов был удушить ее своими собственными руками за то, что так поступила с их девочкой.

- Она же еще сама ребенок, ты чего такое придумала? – Миша навис над Ольгой.

Ольга рыдала, уткнувшись в стену:

- Она урод, моя девочка умерла, а это не моя дочь, - хрипела она.

- У нас два ребенка было, одна не выжила, Катя – наша дочь, - Миша перевернул жену и прижал ее кровати руками.

Он мог бы переломать ей кости. Он смотрел в лицо жены, когда-то бывшем красивым, да и сейчас еще не утратившая красоту. Увеличенные губы, сделанные брови, татуаж глаз. На Ольгином лице застыла маска.

- Ты уродец, - признался Миша. – Ты уродец, ты искалечила не только свою жизнь, но и жизнь нашей дочери.

- Да не твоя она дочь, и сын не твой, - закричала Ольга. – Ты не мужик, мужик всегда хочет и может.

Сергей отшатнулся, услышав слова дочери. Нина зажала рот руками, чтобы не зарыдать в голос. Что говорила их дочь, что она несла? Она слышала часть, в том, в чем призналась Ольга, но это свалило мать на повал. Она взглянула на мужа:

- Твоя дочь, - едва слышно произнесла она, сквозь слезы.

Сергей побледнел. Прижал руку к груди. Он же не гулял у всех на виду, почему дочь пошла по той же тропинке, не понимал он. Это ведь мужская прерогатива, чисто мужская.

- Они мои дети, - произнес Миша, глядя Ольге в глаза, - но я лишу тебя всего, материнства и прочего, я посажу тебя в тюрьму за растление своей собственной дочери, так что ты будешь жить, - он приподнял и бросил ее на кровать.

- Не надо, - попросил Сергей, - коснувшись его плеча, не трогай ее, - он посмотрел на зятя, - она сама себя наказала.

Миша посмотрел на тестя и вышел из палаты. У него голова шла кругом. У Кати был ребенок, ребенок. Миша сжал кулаки. Как он просмотрел? Почему не углядел, не защитил? Также как и с Таней. Все страдали из-за него.

Миша открыл окно в коридоре и высунулся. Ему не хватало воздуха. Нечем было дышать. Грудь сдавило, голова закружилась. Он бы упал, если бы его не поддержал Сергей.

Миша посмотрел на отца своей жены. Он ведь тоже угробил жизнь молодой девушки, а может и не одной.

- Сколько умерло из-за вас? – спросил Миша, глядя тестю прямо в глаза. – Она ведь так похожа на вас. Она делала все то же, калеча жизни других.

Сергей опустил глаза в пол, ему стало стыдно перед зятем. Его дочь оказалась обыкновенной шлюхой. Видимо от него перешла ей эта жажда плотских утех.

- Сын есть, - признался он.

Миша уже даже не удивился, но следующие слова повергли го в шок.

- Он с Верой живет сейчас, - Сергей вздохнул, - живет в полном смысле этого слова, как мужчина с женщиной. Она от него родить хочет.

Миша дошел до дивана в холле и упал в него. Ему стало нехорошо. Он расстегнул пару пуговиц на вороте рубашке, закатал рукава, чтобы ему стало немного свободно, немного легче.

- Она всю жизнь меня любила, вышла за Юрку, но на меня заглядывалась, - Сергей присел рядом с зятем. – Тебе наверное это понятно? – спросил он. – Ты же с Танькой спал.

Миша покачал головой:

- Она моя женщина, - прошептал он. – Татьяна – моя женщина, ваша дочь влезла в мою и ее жизнь, натоптала, нагадила, - произнес он сквозь зубы.

Сергей повернулся к зятю:

- Любишь ее что ли? – спросил он.

Миша смотрел своему тестю прямо в глаза:

- Люблю, - кивнул он. – Люблю, - уже более громче произнес он. – Сын у нас есть. Никита. А я даже не знал, на Ольге женился, думал, что ребенка от меня ждала, а ребенка, моего ребенка ждала другая.

Сергей положил руку на колено зятя:

- Все так запуталось, - прошептал он.

Миша просто покачал головой.

- Она подложила мою девочку под какого-то мужика, - гневно произнес Миша, - да за такое.

- Тише ты, - Сергей похлопал по его колену, - тише, инвалид она уже, ты же видел, что с нее взять? – спросил он.

- Она будет жить, - кивнул Миша. – У вас есть сын, - он встал, - вставайте, - потребовал Миша, - немедленно! – рявкнул он.

Сергей поднялся, не зная, что надумал его зять. Он пытался защитить свою дочь. Ведь Миша мог посадить ее в тюрьму. Он мог все.

- Идемте, - потребовал Миша, - идем, - он повернулся, проверив, идет ли за ним тесть.

Сергей шел. Он шел за ним бледный и потерянный, но шел…

Пригород

Катя подошла к Татьяне и присела с ней рядом на диване. Уже все спали, а им двоим не спалось. Татьяна хотела этого или нет, но она ждала Мишу. Она хотела, чтобы он приехал, чтобы вернулся домой. Это его дом… их. Здесь его семья, хоть он и женат на ее сестре. Он даже привез сюда свою дочь, вещи, так почему сам постоянно уезжает.

Одно дело на работу, а другое к ней. И ведь он признался, что к ней поехал. Татьяна обхватила себя руками и смотрела в темное окно, надеясь, что мелькнут фары в окошке.

Как уехал Миша, она не могла найти себе места. Приготовила ужин, всех покормила. Перепеленала Юленьку и ушла в огород. Она сопала и сопала рядки, тяпая сорняки, стараясь не думать, но мысли роем кружили.

Никита как и обещал, ушел на встречу с Александром Владимировичем, вернулся быстро, взял тяпку и встал с ней рядом. Даша прикатила коляску и присела недалеко от них, листая журнал. Катя присела с ней рядом, взяв планшет Никиты.

Вот и сейчас Катя присела на диван и придвинулась к Татьяне. Его дочь. Женщина вздохнула и обняла девочку. Катя расслабилась, устраиваясь поудобнее.

- Вы не такая как мама, - призналась девочка.

Татьяна улыбнулась и провела рукой по голове девочки. Она наконец-то пришла сама к ней. Татьяна столько дней пыталась разговорить ее, но девочка не шла на контакт, а сегодня после всего случившегося, пришла сама.

- Вы добрая, ласковая, такие женщины должны быть, мягкие, - она опустила голову на грудь женщины и вздохнула.

- Мужчины тоже ласковыми могут быть, - осторожно начала Татьяна.

- Нет, - встрепенулась девочка, - ненавижу я мужчин, никогда не любила. Мама специально, - сорвалось с губ девочки признание.

Татьяна закрыла глаза и сглотнула вставший ком в горле. Она гладила спину девочки, слегка массируя, пока Катя снова не расслабилась и не начала говорить.

- Мама застала меня, что я рассматривая картинки с голыми женщинами, - прошептала Катя и замерла, ожидая упрека.

Татьяна вздрогнула, но промолчала. Она продолжила массировать спину девочки круговыми движениями.

- Почему вы не моя мама? – спросила девочка.

- Я твоя тетя, родная тетя, это почти как мама, - прошептала Татьяна, у нее осип голос от напряжения. – Ты можешь сказать мне все, что тебя беспокоит.

Девочка заговорила. Катя наконец-то заговорила.

- То есть вы папиной женой будете? – спросила Катя.

Татьяна вздохнула. Миша ничего пока об этом не говорил. Они вообще никак не могли поговорить спокойно. Близость – это единственное, что у них получалось на ура.

- Катюша, давай пока не будем говорить обо мне и папе, поговорим о тебе, расскажи мне, - попросила Татьяна. – Просто расскажи, не бойся.

- Вы не будете ругаться? – спросила девочка насторожено. – Мама так кричала, даже ударила меня, - призналась она.

Татьяна снова закрыла глаза и открыла. Она бы прибила Ольгу, что так запугала дочь. Так ее настрощала, что та ничего не сказала даже отцу.

- Я ведь, когда ей сказала, что мне девочки нравятся. Она так кричала, обвиняла, уродом называла, а потом к врачу потащила, - вздохнула девочка. – Ну не нравились мне мальчики, и врач подтвердил, что я другая.

- Катюша, сейчас вообще рано о чем-либо говорить, все еще впереди у тебя, - осторожно начала Татьяна.

- Нет, - покачала головой Катя и легла к ней на колени, повернувшись в сторону окна. – Я знаю, что я другая. Просто другая, не такая как все. Всегда такой была. Вот Даша, она Илью любит, а мне он по барабану. Мне Женька понравилась.

- Кто такая Женя? – тихо спросила Татьяна.

Она вообще не представляла, как все это рассказать Мише, как донести, успокоить, чтобы он не нервничал и не наломал дров, как Ольга. Татьяна старалась не напугать девочку. То, что говорила Катя было очень сложно принять, и еще сложнее понять, но она их родной человечек. Она живет в этом мире, и взрослые должны протянуть руку помощи, чтобы не дать оступиться.

- Тут недалеко живет. Вот она красавица, - улыбнулась Катя в темноту. – У нее голос сладкий, меня к ней тянет, я с ней хожу гулять. Это плохо, да? – спросила Катя.

Господи, прошептала про себя Татьяна. Мало им забот и хлопот. А тут так психика девочки пострадала. Ольга не ведая, сотворила страшное с дочерью, когда та призналась ей.

- Ты говорила с Женей на эту тему? – осторожно спросила Татьяна.

- Нет, что вы, - категорично заявила Катя. – Разве о таком говорят. Мне тот психолог сказал, чтобы я все скрывала, ну к которому меня мама отвела. Она мне сказала, чтобы я и папе ничего никогда не говорила, так как папа меня разлюбит и откажется.

- Папа никогда от тебя не откажется, котенок, - Татьяна поцеловала девочку в щечку.

- Вы как папа, - улыбнулась Катя, - вы хорошая.

- Катюша, а почему ты к Юле не подходишь? – осторожно спросила Татьяна то, что ее так волновало.

- Она козявка, и она от мужчины, не хочу, - скривилась девочка, в ее голос был холод и полное равнодушие.

- Ты же так ласково называла свою девочку, - напомнила ей Татьяна. – Юленька, - ласково произнесла Татьяна. – Вспомни, как ты ее любила, - Татьяна пыталась разбудить материнские чувства, ведь они были у каждой женщины, почти у каждой, подумала она, вспомнив о матери.

- И что, - пожала плечами Катя. – Это неправда все было, понарошку, вот, смотрите, - она подняла майку и показала свой плоский живот, - ничего нет, значит и не было. Меня никогда не касался мужчина, никогда, - прошептала она, опуская майку. – Они же меня защили, сделали снова девочкой, так мама сказала.

У Татьяны выступили слезы, она чуть было не призналась девочке, что ее дочь жива, но во время остановилась. Катя не была готова к этому. Она вообще не была готова к жизни. Что же натворила Ольга? Что?

- Вы же будете меня любить, как мама? – спросила Катя, зевнув. – И папе не говорите об этом, ну что мне Женька нравится. И я буду молчать. Женька тоже ничего не узнает. Я ведь другая. Другая.

Татьяна закусила губу, пытаясь сдержать слезы. Она все гладила и гладила спину девочки, маленького подростка, который глотнул взрослой жизни, а теперь замкнулся в своем собственном мире, отвергая и отрицая то, что с ней произошло. Катя тянулась к женщинам, словно они не предавали, не обижали. Татьяну пугало это, но она и не показала вида, она улыбалась, шептала что-то ласковое, надеясь, что это пройдет как-нибудь, но также она понимала, что им нужна помощь, профессионала, что Миша должен об этом знать.

Женщина взглянула в окно. Темнота. Никого не было. Миша так и не приехал. Она гладила голову Кати, спину и смотрела в окно. Как поступить правильно, чтобы не запугать Катю врачами? Она ведь итак считала себя другой. Татьяна наклонилась к девочке, словно хотела защитить ее от всех напастей, что ей могли выпасть.

Она еще ребенок, маленький заплутавший ребенок. Татьяна тяжело вздохнула. Сердце болела, душа была не на месте. Она думала о Мише, о Кате, о том, что же их ждало и ждало ли их вообще совместное будущее. Может права была Даша, а если Миша снова соберется и уедет. Как в прошлый раз, а потом пришлет сообщение с одним словом – Прости…

Поселок

- Прости, прости меня, - Сергей стоял на коленях перед сыном.

Миша стоял у окна. Он был в полном шоке, приехав сюда. Младший Сергей сидел около дивана и все гладил и гладил руку мертвой женщины.

- Она умерла, умерла, все умерли, я один, - рыдал он как ребенок.

Старший Сергей оттащил его от Веры. А Миша набросил покрывало и вызвал медиков и полицию. Его тесть встал на колени перед своим сыном. Он что-то говорил, все нелепое, неказистое, пустое.

Миша облокотился о подоконник. Мать Татьяны умерла. Татьяна будет ее хоронить, а ведь ничего хорошего она не видела от своей матери. Теперь он уже это знал. Вся семья отказалась от нее после того проступка. Вера заставила свою дочь выйти замуж за Ваню. Ваня бил ее, унижал, и никто, никто не мог ее защитить.

Как и он не смог уберечь свою девочку от матери. Он не смог ее защитить. Миша сжал кулаки и повернулся к мужчинам.

- Прости, прости меня сынок, - молил он прощении, которое ему не требовалось, - ему нужно было другое. – Стань донором для моей дочери, она твоя сестра. Дай ей часть своей печени, - просил он.

Младший Сергей отмахнулся, испугался, выпучив глаза. Еще вчера к нему заявилась странная женщина, он успел к ней проникнуться, а сегодня уже нет, а теперь заявился его родной отец и что-то просил от него.

- Нет, нет, - категорически отказался он. – Нет. Я жить хочу.

Миша молчал. Он не собирался участвовать в этом. Да, он заставил Сергея пойти на этот шаг, просто сказал, что возможна пересадка от донора, что может быть был бы шанс, если они подойдут. Дальше все делал Сергей.

Миша понимал, что откажись сейчас он, то Миша бы повез жену заграницу, он хотел, чтобы она жила. Жила и знала, что она натворила. Он так просто не отпустит ее. Миша был зол и на нее и на себя, виня и коря, что просмотрел, не доглядел.

- Это же стоит больших денег, - в глазах младшего сверкнули искры.

Миша чуть повел головой. Он не собирался ни за что платить. Не за это, не сыну Сергею. Он ему никто.

- У меня почти ничего нет, дача, квартира, что живем и все, - перечислил Сергей.

- Вот квартиру на меня и перепишите, - вдруг нашелся младший. – Я дам печень, если вы оформите ее на меня.

Сергей изменился в лице. Его сын был алчным, но мог ли он осуждать его? Их разговор прервался, когда приехали врачи и полиция. Медики констатировали смерть. Полиция опросила младшего и старшего Сергея, Мишу. И первоначальный вердикт – сердце.

Миша кивнул, договорившись, чтобы Веру забрали в морг, сделали вскрытие. Он снова отвернулся к окну. Было уже глубоко за полночь, когда оба Сергея пришли в единому мнению. Квартира в обмен на печень.

Гадко, грязно. Мише было противно. Он вышел из подъезда и сел в машину. Он устал, но ему хотелось что-то делать и делать, действуя на полном автомате, чтобы упасть без сил и уснуть, чтобы не думать о том, что натворила Ольга, за что его девочка заплатила такую цену. За что? Почему?...


Пригород

Почему он не вернулся? Татьяна качала малышку, а она все плакала и плакала. Женщина вздохнула и вышла на улицу. Вот и пришло то время, когда малышка окрепла и требовала к себе большего внимания.

Она отошла подальше от окон дома, чтобы не разбудить детей. Три часа ночи. Миши до сих пор не было. Татьяна вздохнула. Она тоже устала, но прилечь не могла, да и не уснула бы. Женщина ходила по двору, что-то тихо приговаривая, девочка угомонилась и уснула. Татьяна вздохнула с облегчением и направилась к дому, но стоило ей только зайти в гостиную, как малышка проснулась и тут же стала кукситься, выгибаться.

Татьяне пришлось снова выйти на улицу. Прохладный воздух. Цокот цикад возможно успокаивали Юленьку, потому что она стихла. Татьяна посмотрела на нее. Два светлых глазика смотрели на нее. Юля не спала. Она улыбалась.

Татьяна сама улыбнулась ей в ответ:

- И чего мы не спим? – ласково спросила она малышку.

Девочка улыбнулась. Татьяна поправила соску и стала ее качать, чтобы усыпить. У нее уже устали руки. Она подошла к коляске и положила ребенка в нее. Татьяна насторожилась, боясь, что Юленька проснется, но малышка спала.

Татьяна присела на скамейку, слегка покачивая коляску. Девочка наконец-то уснула. Звук двигателя, скрип тормозов, шаги. Сонливость сняло, как рукой. Миша открыл ворота и зашел. Он все таки приехал. Сердце гулко застучало в груди. Миша сразу увидел ее. Она его ждала. Ждала.

Мужчина подошел и сел с ней рядом. Они смотрели на звезды и молчали. Татьяна покачивала коляску. Миша думал о чем-то своем. Татьяна даже не хотела его спрашивать, главное он вернулся. Он вернулся.

Миша повернулся к Татьяне и посмотрел на нее:

- Почему не спишь? – тихо спросил он.

- Малышка не хочет в доме, - отозвалась Татьяна.

Миша вздохнул и откинулся на стену, закрыв глаза.

- Душно? – спросил он. – Надо кондиционеры поставить.

- Думала, - ответила Татьяна. – Да все как-то не получилось, то одно, то другое, и школа уже скоро. Никита вытянулся. Надо все новое покупать. Даша, Катя. Пока не до кондиционера, - призналась она.

Миша открыл глаза и коснулся ее плеча. Вот странно, почему они могли говорить о делах, касающихся дома, а о личном не получилось, словно мгновенно вырастала стена между ними.

Катя. Миша стиснул зубы. Бедная его девочка. Бедный его сын. Он потер виски и прижался лбом к ее плечу. Ведь была еще Вера. Да он посуетился, предпринял что-то, но завтра, вернее уже сегодня надо дальше решать вопрос по похоронам.

- Твоя мама умерла, - прошептал он.

Татьяна вздрогнула. Он держал ее крепко за плечи, уткнувшись в волосы.

- Тише, малыш, я с тобой, - шептал он. – Я с тобой, милая.

Он обнял ее со спины, а Татьяна сидела, выпрямившись в струну. Она не плакала, хотя сначала на глаза навернулись слезы. Ее мама умерла. Ее больше нет. Что она помнила… а она помнила их последнюю встречу, когда она приехала к ней, чтобы попросить ее присмотреть за детьми.

А теперь ее больше нет. Сердце сжалось от грусти, но душа… душа была спокойна. Татьяна попрощалась тогда с ней. Она обняла ее, поцеловала. Татьяна не понимала больше ничего, только ту их последнюю встречу. Она благодарила бога, что у нее была эта встреча, ведь сейчас было бы намного сложнее.

Миша потянул ее на себя, сжав свои руки у нее под грудью. Он шептал ей ласковые слова, а Татьяна просто молчала, покачивая коляску.

- Я все решу, ты не волнуйся, - сказал Миша, целуя ее в висок.

- Спасибо, - отозвалась Татьяна. – Спасибо, - она сжала его колено в знак благодарности.

- Тебе не нужно ни о чем беспокоиться, - продолжил Миша. – Квартиру переоформим на тебя, пустим квартирантов, если что, продадим, ты не волнуйся, ты не одна.

Татьяна кивнула. Она не одна. Полуулыбка скользнула на ее губы. Руки Миши разжались, он все еще обнимал ее, но уже по другому, даря ласку. Татьяна не хотела бы чувствовать, не хотела его желать в такой момент, но она вновь и вновь проигрывала битву с собой.

- Мы живые, - шептал Миша, поцеловав ее в шею, - пожалуйста, - он встал и протяну ей руку.

Татьяна вздохнула. Он приехал к ней, ничего ей не обещал, но помогал. Был ей опорой. Он был мужчиной в полном смысле этого слова. Молодым, крепким, ему была нужна полноценная жизнь, да и ей хотелось всех прелестей такой жизни, чтобы завтра не произошло.

Татьяна опустила голову, снова вздохнула и встала. Ее слегка трясло от нахлынувших эмоций. Он прав, они живы. Татьяна подкатила коляску к кухне и подождала, пока Миша придержит дверь. Она совсем забыла, что Юля не хотела спать в помещении.

Миша тут же притянул ее к себе, стоило ей только разместить коляску у стены. Он целовал, обнимал. Он дарил такие ласки, что у нее кружилась голова. Юленька проснулась и заплакала. Миша чертыхнулся, оторвавшись от Татьяны.

Татьяна опустила руки, она уже почти расстегнула его штаны. Малышка. Как же не вовремя. Татьяна вздохнула и выкатила коляску на улицу. Юленька зашлась в голос, и Татьяне пришлось взять ее на руки.

Миша расстегнул рубашку и вышел на улицу. Он был похож на разбойника с большой дороги. Рукава закатаны, пуговицы расстегнуты, волосы растрепаны. Татьяна мило улыбнулась, как бы прося прощения.

Миша разозлился. Нет, он ничего не имел против ребенка, но как же она не во время прервала их. Он хотел забыться, хотя бы на какой-то миг, небольшое мгновение, чтобы не думать о Кате, Микаэле, Ольге.

Татьяна пыталась успокоить малышку, ходя из стороны в сторону. Она что-то шептала ей, но девочка выгибалась, не желая успокаиваться. Миша стиснул зубы.

- Кто ее отец? – спросил он.

Татьяна повернулась к нему, вздрогнув. Сердце куда-то упало, а потом рвануло с такой силой, что его стук слышался в ушах.

- Что? – переспросила она.

Она смотрела на Мишу, он на нее, сунув руки в карманы.

- Кто ее отец? – снова спросил Миша.

- Я не знаю, - призналась Татьяна, качая девочку.

Миша изменился в лице, желваки заходили на его скулах:

- Ладно по молодости, - тут же обвинил он ее, - но сейчас? – не понимал он.

Таня глубоко вздохнула, набираясь смелости признаться. Никто из них не заметил, как дверь открылась, и на крыльцо вышла Катя. Маленькая худенькая тень. Девочка стояла на крыльце босая, поджав пальцы. Ее разбудил плач ребенка. Она потерла глаза, всматриваясь в темноту.

- Я, - начала Татьяна, но звук его мобильника, заставил ее замолчать.

Миша нахмурился, все еще стискивая зубы, он вытащил телефон из кармана брюк. Татьяна увидела, как он вздрогнул, отвернулся и ответил на звонок. Он говорил на иностранном языке. Немецком. Легко, свободно. Такая речь была непривычна для нее.

Малышка успокоилась, услышав новые звуки. Она уставилась на Татьяну, улыбаясь. Татьяна хмыкнула, покачивая ее, и Юленька закрыла глаза, засыпая. Татьяна подняла взгляд в тот момент, когда Миша выронил телефон. Она так испугалась, что он упадет, что кинулась к нему с ребенком на руках.

- Что? – прошептала она, забыв качать ребенка.

Миша повернулся к ней с безумным взглядом. Слезы выступили на его глазах:

- Мой сын умер, - прошептал он, - Микаэль умер, а меня не было рядом.

Ноги его больше не держали. Он опустился прямо на пороге, облокотившись спиной о косяк двери. Татьяна замерла, смотря на Мишу, не моргая. Девочка спала.

- Умер, мой сын умер, - прошептал Миша и закрыл лицо руками…


продолжение тут https://www.asienda.ru/post/26430/

Рейтинг поста:  +16