Опубликовала svetamamapp
в личном дневнике
21 ноября- МИХАЙЛОВ ДЕНЬ
Сегодня праздник, большой! во всяком случае для меня двойной праздник! так как у меня в семье два Михаила! это мой Сыночек и мой Муж. я их люблю! очень очень! и эти стихи для них...
Михаил, твое имя старинное, русское
Освещает твой жизненный путь.
Твоей жизни краски не тусклые,
Яркость внешняя — вот твоя суть.
А душа Миши — чистая, светлая,
Как поля на Руси широка.
Доброты твоей быстрая реченька —
И красива, и глубока.
Нам с тобою не грустно, а весело,
Нам с тобою все дни хороши.
И тебя, Михаил, с именинами
Поздравляю сейчас от души.
я так же хочу поздравить всех Михаилов с праздником! с Именинами!!! Здоровья! Мира! Любви! Счастья!
а теперь немного о празднике..
Михайлов день - народные приметы, поверья, обычаи - Праздники
21 ноября (8 ноября по ст. ст.), день Михаила-архангела, слывет в народе за первый шаг необлыжной зимы. Этот праздник на большей части Руси-матушки бывал «с мостом», то есть с покрытыми льдом реками. «С Михайлова дня зима стоит, земля мерзнет!» – говорит старинное изречение. «Со дня Михаила зима кует морозы». Это оправдывалось на деле, впрочем, только если зима была поздней, потому что сплошь и рядом бывало, что еще октябрь-назимник заковывал текучие воды в ледяные цепи. Покроет Покров-батюшка землю снежной пеленой, полежит первая пороша, растает; зачернеет осенняя грязь, а там снова снега белые пушистые в полях забелеют. Ранняя зима всегда «на Казанскую на санках ездить». Осенняя родительская – Дмитриева суббота «на святую Русь идет – перевоза не ждет», – говорит народный опыт, в течение многих веков присматривавшийся к законам природы родимого севера. А если «отдохнут на дедовой (Дмитриевской) неделе родители», то есть если будет в ту пору оттепель, то, следовательно, и «всей зимушке-зиме быть с мокрыми теплинами», – по пережившей века народной примете.
За «льняницами», когда по деревням начинают мять льны, бредет «овчар» – день зимней стрижки овец, а там, за «юровою» (праздником рыбаков, отправлявшихся на ловлю красной рыбы) и ноябрь-грудень наляжет грудью на лоно земное. Справят бабы по старинке веселые кузьминки, вспомнят «курьи именины», хлебнут мужики веселого «козьмодемьянского» пива, наваренного для честных гостей, – встретят зимние морозы честь честью. А у стариков со старухами забота приспела: дворового к Михайлову дню ублажить, задобрить. Он хотя и младшим братом домовому приходится, а все-таки не следует крестьянину ссориться с ним, если он хочет, чтобы не только в доме у него, но и вокруг двора все было по-доброму, по-хорошему в предстоящую зиму. «Не ублажи дворового до Михайлова дня – уйдет он со двора, а на свое место пришлет лихого!» – можно было услышать в деревенской глуши. Не всякий сумеет как следует и задобрить «хозяинова брательника».
В Симбирской и в некоторых других смежных губерниях среднего Поволжья этот старинный обряд совершался по следующему порядку. Старая бабка выносила рано поутру, до белой зорьки, хлебную чашку с пивным суслом под навес и ставила ее на поветь. Затем, перед полуднем, большак в доме садился на лошадь и начинал ездить на ней взад и вперед по двору, в то время как старуха, стоя на крыльце, махала во все стороны помелом, приговаривая: «Батюшка-дворовой, не уходи! Не разори двор, животину не погуби, лихому пути-дороги не кажи!» После этого помело обмакивали в дегтярницу и где-нибудь во дворе проводили дегтем по стене полосу. Это, по объяснению ублажавших дворового, означало «отмечать на лысине у дедки зазубрину». Завидев эту зазубрину, «лихой» за версту обходил двор домохозяина, строго соблюдавшего обряды стародавней старины.
Между кузьминками и Михайловым днем положено было справлять и другой обычай – «курьи именины». Этим «именинам», проводившимся в пирушках, предшествовало связанное с чисто языческим суеверием принесение в жертву петуха «лихому». Это жертвоприношение происходило обыкновенно на гумне, в овине, чтобы врагу крестьянской худобы не было и повода приблизиться ко двору. Выбирался самый худой, самый старый кочет, от которого «ни утехи курам, ни корысти хозяйству». Большак (старший в доме) отрубал ему голову заржавленным, зазубрившимся топором и бросал ее в сторону. Присутствовавшие при этом обряде ребята подхватывали ее и начинали, бегая по гумну, подкидывать с припевом:
Вот тебе, лихой!
Чур тебе, лихой!
Ты сердиться – не сердись,
Дворовому поклонись,
Петушиным гребнем подавись!
Вот тебе, лихой!
Чур тебе, лихой!
Ты по гумнам не ходи,
В огороде не сиди,
Ко двору не подходи,
В нашу хату не гляди!
К речке-реченьке беги,
Прямо в прорубь угоди!
Не кузнец реку кует, —
Михаил-архангел
Со Козьмодемьяном,
Со ангелами…
Михаил-архангел считался в народе не менее грозным для всякой нечисти-нежити, чем Илья-пророк. По народному представлению, сам Бог-Саваоф положил ему быть грозою для темных сил бесплотных. Когда Господь воспылал гневом на Сатанаила и его присных, из ангелов превратившихся в «аггелов», Он повелел Михаилу-архангелу свергнуть их с небес в преисподнюю, что и было в точности исполнено. За-онежское северное предание повествует, что «сверзил Михайла-архангел с небеси сатанино воинство, и попадало оно на землю в разные места, и пошли с той поры на земле водяные, лешие и домовые».
Народ, устами своих «знающих слово» людей, произносил заговор, обращенный непосредственно к победителю Сатанаила: «Поду я, раб (имярек) из избы дверьми-воротами; навстречу мне Михаил-архангел со святыми своими с ангелами и апостолами. И взмолюсь я Михаилу-архангелу: Михаил-архангел, заслони ты меня железною дверью и запри тридевятью замками-ключами. И глаголет мне, рабу Божьему, Михаил-архангел: заслоню я тебя, раба божьего, железною дверью и замкну тридевятью замками-ключами, и дам ключи звездам. Возьмите ключи, отнесите на небеса! Замыкаюся я, раб Божий, девяноста позолоченными ключами, от колдуна, от колдуницы, от волхвов и от волховиц…» и т. д. – и верил, что Михаил-архангел сойдет с небес и замкнет – могущественный посланник Божий – «всю вражью силутемную накрепко и твердо».
Грозному победителю «дьявола со дьяволами» народное воображение приписывало даже участие в миросозидании. «Как огонь зачался?» – спрашивается в одном из памятников народной письменности. «Архангел Михаил возжег его от зеницы Божьей», – следует ответ. Затем, кроме борьбы с «силами бесовскими», на него было возложено перевозить души праведников через огненную реку, отделяющую, по свидетельству народных духовных стихов, земную преходящую жизнь от загробной – вечной.
Таким образом, охранитель праведников на земле от сатанинского наваждения являлся в народном представлении и проводником их душ в райские селения. В последние дни существования бренного мира, на Страшном суде, после того как потоп омоет мать сыру землю от ее грехов, «сойдет Михаил-архангел-батюшка, вострубит в трубу золотую, и пойдут гласы по всей земле, разбудят мертвых и вызовут их из гробов…»
В стародавние годы, по народному поверью, принимал со смертного одра души усопших архангел Гавриил. Но вот однажды послал его Господь по душу к бедняку захудалому, у которого одно богатство было – семеро по лавкам, мал-мала меньше. Пожалел осиротить семью посланец Божий, вернулся к престолу Всевышнего. «Как уморить его, Господи! – воскликнул он, по словам народного сказания. – Ведь у него малые детки! Они, несчастные, погибнут от голода!» Воспылал гневом Господь, взял у Гавриила меч и вручил его Михаилу-архангелу. Но и тот не смог поразить мечом бедняка, и его разжалобили горькие слезы рыдавших возле смертного одра. «Жалко мне поразить этого человека!» – воззвал он к Вседержителю. И завязал Господь ему уши, чтобы не мог он слышать плача людского; и сошел архангел на землю, и принял в свои руки душу человеческую. И стал Михаил-архангел с того дня на страже смерти. И ведет он с той поры нескончаемую битву с духами преисподней, обступающими смертное ложе. Потому-то русский простолюдин и обороняется от темных сил и при жизни святым именем грозного для нечистых слуг сатанинских Михаила-архангела.
С этим именем связано в народном представлении немало поверий, вращавшихся вокруг каждодневной жизни крестьянина. И не только на Руси, но и во всем зарубежном славянстве с давних времен Михайлов день отмечался среди народных праздников особым чествованием грозного и в то же время милостивого архангела Божьего. В некоторых местностях Болгарии, например, Михаилу-архангелу приносилась в его святой день жертва – агнец. К его рогам прилеплялись зажженные восковые свечи, его окуривали ладаном и резали над новым сосудом так, чтобы ни кровинки не пролилось на землю. Этой жертвенной кровью помазывали детей, поминая имя победителя духов тьмы. Зажарив агнца, мясо съедали с молитвой, а кости благоговейно зарывали в землю.
В старину Михайлов день являлся в некоторых славянских землях обычным сроком работ и наймов. Позднее это перешло к зимнему Юрьеву дню и к Покрову, как у нас на Руси.
Имя Михаила-архангела пользовалось большим почетом среди простолюдинов в Дании, Исландии, на Скандинавском полуострове и в германских землях. Михаил-архангел, по словам немецких народных сказаний, «держит связанного сатану в пекле», и лютому врагу рода человеческого остается только одно – греметь своими цепями, но сбросить их он не в силах. На Михайлов день деревенские кузнецы в Германии при окончании работы троекратно били молотом по наковальне: этим думали укрепить наложенные архангелами на сатану железные цепи. У чехов и сербов соблюдался повсеместно такой же обычай.
По русскому народному поверью, Михаил-архангел налагает на дьявола цепи, скованные «кузнецами» – Косьмою и Дамианом. В день, посвященный их памяти, зима начинает сковывать землю и воды, а «Михайло мостит мосты» (а иногда и «расковывает» оттепелью). На другие же сутки после Михайлова дня «зима встает на ноги», и морозы отлетают «от железных гор», под которыми подразумеваются окованные стужей тучи.
В русских деревнях за несколько дней до Михайлова дня священник с причтом ходил по приходу, служил молебны и поздравлял с преддверием праздника. За это хозяева отдавали по ковриге хлеба и деньгами от 5 до 15 копеек со двора. Затем шли по деревне пиры, приглашали гостей. К Михайлову дню каждая семья готовилась за несколько дней и пировала так же несколько дней, покупая по 2–3 ведра вина семья среднего достатка и от пяти до семи ведер – богатая. Первый день проводили не очень шумно. Главное празднество начиналось со второго дня, но зато очень рано, часа в четыре утра: начинали опохмеляться после вчерашнего почина и ходили друг к другу в гости без особого приглашения, пока ноги носили. На следующий день приезжали гости из соседних деревень, и празднование продолжалось. Наивысшим и очень почетным считалось угощение чаем, им угощали лишь избранных.
Михаил, твое имя старинное, русское
Освещает твой жизненный путь.
Твоей жизни краски не тусклые,
Яркость внешняя — вот твоя суть.
А душа Миши — чистая, светлая,
Как поля на Руси широка.
Доброты твоей быстрая реченька —
И красива, и глубока.
Нам с тобою не грустно, а весело,
Нам с тобою все дни хороши.
И тебя, Михаил, с именинами
Поздравляю сейчас от души.
а теперь немного о празднике..
Михайлов день - народные приметы, поверья, обычаи - Праздники
21 ноября (8 ноября по ст. ст.), день Михаила-архангела, слывет в народе за первый шаг необлыжной зимы. Этот праздник на большей части Руси-матушки бывал «с мостом», то есть с покрытыми льдом реками. «С Михайлова дня зима стоит, земля мерзнет!» – говорит старинное изречение. «Со дня Михаила зима кует морозы». Это оправдывалось на деле, впрочем, только если зима была поздней, потому что сплошь и рядом бывало, что еще октябрь-назимник заковывал текучие воды в ледяные цепи. Покроет Покров-батюшка землю снежной пеленой, полежит первая пороша, растает; зачернеет осенняя грязь, а там снова снега белые пушистые в полях забелеют. Ранняя зима всегда «на Казанскую на санках ездить». Осенняя родительская – Дмитриева суббота «на святую Русь идет – перевоза не ждет», – говорит народный опыт, в течение многих веков присматривавшийся к законам природы родимого севера. А если «отдохнут на дедовой (Дмитриевской) неделе родители», то есть если будет в ту пору оттепель, то, следовательно, и «всей зимушке-зиме быть с мокрыми теплинами», – по пережившей века народной примете.
За «льняницами», когда по деревням начинают мять льны, бредет «овчар» – день зимней стрижки овец, а там, за «юровою» (праздником рыбаков, отправлявшихся на ловлю красной рыбы) и ноябрь-грудень наляжет грудью на лоно земное. Справят бабы по старинке веселые кузьминки, вспомнят «курьи именины», хлебнут мужики веселого «козьмодемьянского» пива, наваренного для честных гостей, – встретят зимние морозы честь честью. А у стариков со старухами забота приспела: дворового к Михайлову дню ублажить, задобрить. Он хотя и младшим братом домовому приходится, а все-таки не следует крестьянину ссориться с ним, если он хочет, чтобы не только в доме у него, но и вокруг двора все было по-доброму, по-хорошему в предстоящую зиму. «Не ублажи дворового до Михайлова дня – уйдет он со двора, а на свое место пришлет лихого!» – можно было услышать в деревенской глуши. Не всякий сумеет как следует и задобрить «хозяинова брательника».
В Симбирской и в некоторых других смежных губерниях среднего Поволжья этот старинный обряд совершался по следующему порядку. Старая бабка выносила рано поутру, до белой зорьки, хлебную чашку с пивным суслом под навес и ставила ее на поветь. Затем, перед полуднем, большак в доме садился на лошадь и начинал ездить на ней взад и вперед по двору, в то время как старуха, стоя на крыльце, махала во все стороны помелом, приговаривая: «Батюшка-дворовой, не уходи! Не разори двор, животину не погуби, лихому пути-дороги не кажи!» После этого помело обмакивали в дегтярницу и где-нибудь во дворе проводили дегтем по стене полосу. Это, по объяснению ублажавших дворового, означало «отмечать на лысине у дедки зазубрину». Завидев эту зазубрину, «лихой» за версту обходил двор домохозяина, строго соблюдавшего обряды стародавней старины.
Между кузьминками и Михайловым днем положено было справлять и другой обычай – «курьи именины». Этим «именинам», проводившимся в пирушках, предшествовало связанное с чисто языческим суеверием принесение в жертву петуха «лихому». Это жертвоприношение происходило обыкновенно на гумне, в овине, чтобы врагу крестьянской худобы не было и повода приблизиться ко двору. Выбирался самый худой, самый старый кочет, от которого «ни утехи курам, ни корысти хозяйству». Большак (старший в доме) отрубал ему голову заржавленным, зазубрившимся топором и бросал ее в сторону. Присутствовавшие при этом обряде ребята подхватывали ее и начинали, бегая по гумну, подкидывать с припевом:
Вот тебе, лихой!
Чур тебе, лихой!
Ты сердиться – не сердись,
Дворовому поклонись,
Петушиным гребнем подавись!
Вот тебе, лихой!
Чур тебе, лихой!
Ты по гумнам не ходи,
В огороде не сиди,
Ко двору не подходи,
В нашу хату не гляди!
К речке-реченьке беги,
Прямо в прорубь угоди!
Не кузнец реку кует, —
Михаил-архангел
Со Козьмодемьяном,
Со ангелами…
Михаил-архангел считался в народе не менее грозным для всякой нечисти-нежити, чем Илья-пророк. По народному представлению, сам Бог-Саваоф положил ему быть грозою для темных сил бесплотных. Когда Господь воспылал гневом на Сатанаила и его присных, из ангелов превратившихся в «аггелов», Он повелел Михаилу-архангелу свергнуть их с небес в преисподнюю, что и было в точности исполнено. За-онежское северное предание повествует, что «сверзил Михайла-архангел с небеси сатанино воинство, и попадало оно на землю в разные места, и пошли с той поры на земле водяные, лешие и домовые».
Народ, устами своих «знающих слово» людей, произносил заговор, обращенный непосредственно к победителю Сатанаила: «Поду я, раб (имярек) из избы дверьми-воротами; навстречу мне Михаил-архангел со святыми своими с ангелами и апостолами. И взмолюсь я Михаилу-архангелу: Михаил-архангел, заслони ты меня железною дверью и запри тридевятью замками-ключами. И глаголет мне, рабу Божьему, Михаил-архангел: заслоню я тебя, раба божьего, железною дверью и замкну тридевятью замками-ключами, и дам ключи звездам. Возьмите ключи, отнесите на небеса! Замыкаюся я, раб Божий, девяноста позолоченными ключами, от колдуна, от колдуницы, от волхвов и от волховиц…» и т. д. – и верил, что Михаил-архангел сойдет с небес и замкнет – могущественный посланник Божий – «всю вражью силутемную накрепко и твердо».
Грозному победителю «дьявола со дьяволами» народное воображение приписывало даже участие в миросозидании. «Как огонь зачался?» – спрашивается в одном из памятников народной письменности. «Архангел Михаил возжег его от зеницы Божьей», – следует ответ. Затем, кроме борьбы с «силами бесовскими», на него было возложено перевозить души праведников через огненную реку, отделяющую, по свидетельству народных духовных стихов, земную преходящую жизнь от загробной – вечной.
Таким образом, охранитель праведников на земле от сатанинского наваждения являлся в народном представлении и проводником их душ в райские селения. В последние дни существования бренного мира, на Страшном суде, после того как потоп омоет мать сыру землю от ее грехов, «сойдет Михаил-архангел-батюшка, вострубит в трубу золотую, и пойдут гласы по всей земле, разбудят мертвых и вызовут их из гробов…»
В стародавние годы, по народному поверью, принимал со смертного одра души усопших архангел Гавриил. Но вот однажды послал его Господь по душу к бедняку захудалому, у которого одно богатство было – семеро по лавкам, мал-мала меньше. Пожалел осиротить семью посланец Божий, вернулся к престолу Всевышнего. «Как уморить его, Господи! – воскликнул он, по словам народного сказания. – Ведь у него малые детки! Они, несчастные, погибнут от голода!» Воспылал гневом Господь, взял у Гавриила меч и вручил его Михаилу-архангелу. Но и тот не смог поразить мечом бедняка, и его разжалобили горькие слезы рыдавших возле смертного одра. «Жалко мне поразить этого человека!» – воззвал он к Вседержителю. И завязал Господь ему уши, чтобы не мог он слышать плача людского; и сошел архангел на землю, и принял в свои руки душу человеческую. И стал Михаил-архангел с того дня на страже смерти. И ведет он с той поры нескончаемую битву с духами преисподней, обступающими смертное ложе. Потому-то русский простолюдин и обороняется от темных сил и при жизни святым именем грозного для нечистых слуг сатанинских Михаила-архангела.
С этим именем связано в народном представлении немало поверий, вращавшихся вокруг каждодневной жизни крестьянина. И не только на Руси, но и во всем зарубежном славянстве с давних времен Михайлов день отмечался среди народных праздников особым чествованием грозного и в то же время милостивого архангела Божьего. В некоторых местностях Болгарии, например, Михаилу-архангелу приносилась в его святой день жертва – агнец. К его рогам прилеплялись зажженные восковые свечи, его окуривали ладаном и резали над новым сосудом так, чтобы ни кровинки не пролилось на землю. Этой жертвенной кровью помазывали детей, поминая имя победителя духов тьмы. Зажарив агнца, мясо съедали с молитвой, а кости благоговейно зарывали в землю.
В старину Михайлов день являлся в некоторых славянских землях обычным сроком работ и наймов. Позднее это перешло к зимнему Юрьеву дню и к Покрову, как у нас на Руси.
Имя Михаила-архангела пользовалось большим почетом среди простолюдинов в Дании, Исландии, на Скандинавском полуострове и в германских землях. Михаил-архангел, по словам немецких народных сказаний, «держит связанного сатану в пекле», и лютому врагу рода человеческого остается только одно – греметь своими цепями, но сбросить их он не в силах. На Михайлов день деревенские кузнецы в Германии при окончании работы троекратно били молотом по наковальне: этим думали укрепить наложенные архангелами на сатану железные цепи. У чехов и сербов соблюдался повсеместно такой же обычай.
По русскому народному поверью, Михаил-архангел налагает на дьявола цепи, скованные «кузнецами» – Косьмою и Дамианом. В день, посвященный их памяти, зима начинает сковывать землю и воды, а «Михайло мостит мосты» (а иногда и «расковывает» оттепелью). На другие же сутки после Михайлова дня «зима встает на ноги», и морозы отлетают «от железных гор», под которыми подразумеваются окованные стужей тучи.
В русских деревнях за несколько дней до Михайлова дня священник с причтом ходил по приходу, служил молебны и поздравлял с преддверием праздника. За это хозяева отдавали по ковриге хлеба и деньгами от 5 до 15 копеек со двора. Затем шли по деревне пиры, приглашали гостей. К Михайлову дню каждая семья готовилась за несколько дней и пировала так же несколько дней, покупая по 2–3 ведра вина семья среднего достатка и от пяти до семи ведер – богатая. Первый день проводили не очень шумно. Главное празднество начиналось со второго дня, но зато очень рано, часа в четыре утра: начинали опохмеляться после вчерашнего почина и ходили друг к другу в гости без особого приглашения, пока ноги носили. На следующий день приезжали гости из соседних деревень, и празднование продолжалось. Наивысшим и очень почетным считалось угощение чаем, им угощали лишь избранных.
| Рейтинг поста: +17 |
|
|
|
Комментарии:
Написать комментарийА им то нас передай:
У меня муж тоже Михаил