Три девицы под зонтом. Главы 34-36

Глава 34. «Тучи расходятся»

Светочка проснулась только к вечеру. Настроение было приличное. Только невыносимо хотелось есть! Она взглянула на телефон: звонки от Маруси, от мамы и смс от Саши: «Пора просыпаться, княгиня. Я уже соскучился по твоей улыбке». Улыбка тут же появилась на ее лице! Она позвонила маме, пообещала, что уж завтра точно приедет, сказала, что чуть приболела, и решила отоспаться после трудной рабочей недели. Убедила маму, что ничего страшного, и приезжать ухаживать за ней не надо, наоборот, завтра она будет помогать маме и возиться с Олечкой с раннего утра. Так, одно дело сделано. Маринке звонить, это переживать все вчерашние события заново. Не-ет, только не это! Света набрала телефон Князева. Он сбросил. Хм, странно… Пришла смс: «Я на встрече. Полчаса и я твой».
- «Через час я умру от голода!»
- «Ок».
Светка сидела на диване, скрестив ноги, как при медитации. Только она общалась не с другими мирами, а с телефоном, приславшим смс.
- Что значит ок? Мне умирать? Или потерпеть часик? Нет, ну не может быть, чтобы у меня в доме не было еды вообще. Надо только поискать.
Девушка натянула шорты, майку и отправилась на поиски еды. Два яйца. Банка тунца. Зеленый горошек. Непочатый пакет майонеза. Пара морковин. Страшный кусочек засохшего сыра. Видимо, раньше это был какой-нибудь обычный «Российский», но время и холодильник сделали его богатым сыром твердых сортов. Ну, уже хорошо… Крупы, мука, масло – это в доме было всегда.
Яйца сварить. Нет, мы не ищем легких путей. Яйца были взбиты с свежепомолотым черным перцем, вернее даже смесью перцев, солью и ложечкой муки. Получились симпатичные омлетные блинчики. Блинчики нарезались «шашечками». Пока они остывали на доске, из тунца были удалены косточки (ну и что, что он бланшированный в масле, косточки все равно грубоватые). Кусочки тунца, желтые омлетные квадратики, зеленый горошек, маленькие помидорчики черри и зелень с маминой «фазенды» образовали салат. Заливка – классическая: оливковое масло, соль, молотый перец и ма-а-аленькая ложечка горчицы. Можно было еще положить маслины, но во-первых их нет, а во-вторых, они бы грубовато смотрелись в компании с омлетом и тунцом. В крайнем случае оливки…можно даже с какой-нибудь начинкой, но тогда без зеленого горошка! Тааак! Один салат нарисовался.
Света включила чайник. Надо себя за это вознаградить каким-нибудь вкусненьким чайком. Эх, хорошо бы была конфетка… О! Светка чуть не подпрыгнула от радости! Где-то в недрах холодильника должны быть сухофрукты: чернослив, курага, финики. Через несколько минут девушка сидела в углу дивана на кухне, пила очень вкусный и ароматный фруктовый чай с сухофруктами и слушала диск «Песни для любимой женщины». Когда-то Кирилл принес ей этот диск на какой-то праздник, его очень любили в их доме, поэтому он практически не покидал магнитофон. Вот и сейчас, щелкнув кнопку, Светочка услышала знакомые, выученные наизусть мелодии. Из динамиков полилось «Baby, don`t cry!...»
- Ну, что ж! Не плакать, так не плакать! Хватит терпеть выходки Кирюна! Пусть он меня боится! Ладно, поехали дальше. Говорят, что настоящая женщина должна уметь сделать из ничего прическу, салатик и истерику! Ну, после вчерашнего, насчет истерики можно не сомневаться, с салатами сейчас разберемся, а вот прически еще нет… Ладно, постараюсь успеть…
Морковка натерта тонкой, длинной соломкой, также натерт сыр, только «соломки» гораздо короче. Зубчик чеснока, майонез… О! Света длинными пальцами достала из вазочки с сухофруктами несколько черносливин и порезала его полосочками. Попробовала. Ммммм! Кажется, салат удался!
Переложила салаты в красивые вазочки, накрыла их пищевой пленкой и поставила в холодильник.
А вот теперь можно приниматься за прическу! Спасибо тому ученому, который придумал фен! И круглую расческу. И тушь для ресниц. И помаду. Ну…и все остальные «прибамбасы» для женщин! Вскоре Светочка любовалась в зеркало на симпатичную девушку в новом сарафане. Легкая, воздушная, хорошенькая… На ее лице уже не было ни страданий, ни боли, ни обид… Слава Богу за сердце, способное прощать.
А Князев все не ехал и не ехал… Значит, пока можно позвонить Маринке и поговорить с ней. Гудки все шли и шли…А трубку Маруся и не думала брать. И, наконец уже на последних гудках, она все-таки соблаговолила ответить:
- Ну что?
- Привет, дорогая, ты занята?
- Да, я с Жаком.
- Изучаете в спальне основы виноделия?
- Слушай, ты договоришься!
- Маринад! Учи ля французский!
- Сама «. ля»! Пока, целую!
- Ну вот, - пожаловалась Светлана отключенной трубке, - никто со мной говорить не хочет…
Она взяла в руки вязание, удобно устроилась напротив телевизора и принялась ждать Сашу.

Глава 35 «О Кирюне, женщине-Терминаторе и кулинарных пристрастиях»

Саша явился через час весь увешанный пакетами.
- Ой, мама! Куда столько?
- А я не знал, чего именно тебе захочется, поэтому привез много всего вкусненького.
- Ой, какой ты молодец! – Света принялась разбирать пакеты, - курочка-гриль! Малосольная форель! Жареные стейки! Овощи! Фрукты! А тут что? Мммм! Целый пакет сладостей? Зачем так много?
- Ну, мы же завтра поедем на фазенду к твоей маме? Это для Оли.
- Мы?
- А ты меня не возьмешь?
- Ну…не знаю. Я не ожидала, что ты захочешь…
- А ты не хочешь меня брать с собой?
Света была готова кинуться ему на шею, но…
- Слушай, Сань, надо тебе что-то придумать с гостевой формой одежды. Мне, конечно, нравятся мужчины в костюмах, но тебе же неудобно!
- Ну, да… Неудобно… Слушай, а у меня в машине сумка со спортивной формой. Я сейчас сбегаю.
- Давай.
Через 15 минут Саша сидел в кухне в шортах и майке, его костюм висел в спальне на вешалке, а Света заканчивала сервировать стол.
- Ой! Саша, а ты не захватил чего-нибудь попить?
- Тьфу ты! Я еще думал, что что-то забыл, но никак не мог сообразить что именно. Я сейчас схожу. Видел тут в двух кварталах супермаркет.
- Дверь не закрывай. Я с рыбой вожусь. Придешь – откроешь.
Саша ушел, а Света задумалась. Надо же, прошло всего несколько дней, а мы уже играем в семью… Вместе ездим к маме, он приносит домой продукты, даже переодевается в домашнюю одежду. Но это все так натурально, естественно, честно… Хороший он… И мама у него хорошая… Хм, какая у меня красивая розочка получилась из тонких кусочков форели, хоть Юлю зови с ее фотоаппаратом…
Юля работала вместе со Светой и была внештатным фотографом. У девушки был фантастический дар делать из обычных предметов необычные фотографии. Подружки давно прочили ее в фотографы гламурных журналов, но она лишь загадочно улыбалась им в ответ.
Звонок в дверь прервал размышления Светланы.
- Заходи! Открыто! – крикнула она.
Дверь отворилась. На пороге стоял Кирилл с банкой джинн-тоника. Небритый, какой-то грязный и осунувшийся.
- Что, не ждали? « Я тебя не ждала сегодня, и старалась забыть, любя…» Так?
- Что тебе надо?
- Шо-шо, жену пришел проведать. Скучала?
- Кирилл, уйди.
Кирилл, не снимая кроссовок пошел в кухню.
- О! Ты все-таки ждала меня, спасибо, - и грязною рукой отправил в рот ту самую рыбную розочку, на которую только что так любовалась Светлана.
Потом отправился в спальню.
- Как тут поживает без меня супружеское ложе? О! Костюмчик! Эт не мой костюм. А чей?! Да ты ту видно не скучала! – и он, сжав кулаки и поигрывая желваками пошел на нее…

* * *

Кирилл был с детства мальчик не маленький, да еще тренажерный зал сделал из него машину мышц, поэтому, когда он направился на Свету, ее колени слегка затряслись. Но тут же неизвестно откуда взялась храбрость и азарт.
- Сядь! – рявкнула она, глядя снизу вверх на бывшего мужа и сама удивилась своей храбрости.
Кирюн плюхнулся грязными шортами на постель.
- Куда грязной ж.. ой?!
На пьяной небритой мордуленции изобразилось недоумение:
- А куда?
- Встань!
Кирюха совсем растерялся:
- То встань, то сядь… Я что, в спортзале? Ты сама знаешь, что ты от меня хочешь?
Светка подошла к нему совсем близко и заговорила, а скорее зашипела тихим угрожающим голосом:
- Я хочу, чтобы ты забыл сюда дорогу! Забыл о моем существовании! Забыл об Оле! И вообще забыл, что было с тобой последние семь лет!!! Ты выбрал другую женщину – вперед! Досвидос!
- Я имею право видеться с дочерью, - попытался было харахорится Кирилл.
- Это суд решит! И вряд ли решение будет в твою пользу после того, как суд узнает о том, что ты меня преследовал и угрожал физической расправой! А теперь выбирай, какой макияж на небритой роже тебе сделать: ногтями или сковородкой?!
- Э! Свет! Ты чего? Я же мириться пришел…
Весь боевой настрой Кирюна улетучился. Он выглядел испуганным и подавленным…
- Где дверь знаешь?!
Кирилл поплелся к выходу. Света с силой захлопнула за ним дверь, закрыла на все замки и сползла по двери вниз.
Неизвестно сколько времени она просидела на корточках, глядя в одну точку. Звонок в дверь вывел ее из состояния оцепенения.
Светлана медленно, как во сне поднялась на ноги, повернулась, протянула руку к замку, долго пыталась его открыть. Когда наконец вошел Князев, девушка положила голову ему на плечо и замерла… Так они и стояли: распахнутая дверь, посреди маленького коридорчика Санька с пакетами в обоих руках, ему в шею уткнулась носом Светка, жужжит муха где-то под потолком, а в кухне сквозняком раздувает белый парус из занавески…
- Знаешь, девочка, - первым нарушил тишину Князев, - бывают в жизни такие моменты, когда хочется остановить время. Тебе грустно, ты так соскучилась или устала?
- Еще есть варианты? – ожила Светлана.
- Ну-у, надо подумать… О! Тебе не об кого было вытереть моську!
Света посмотрела в зеркало и увидела две рыбные чешуйки, прилипшие к лицу. Одна украшала лоб, в аккурат между бровей, и делала ее похожей на индианку в шортах. А вторая чешуйка прилипла к щеке около губы и старалась придать Светиному лицу сходство с Мерилин Монро. Светка улыбнулась и отковыряла чешуйки. Заодно прошлась щеткой по волосам.
- Князев! Не перестаю удивляться твоему уму! - пафосно произнесла девушка, - кушать пойдем, а то я сейчас готова слона проглотить!
Уже сидя за столом и утолив первый голод, Александр произнес:
- Кстати, я сейчас во дворе видел твоего благоверного…
- И что?
- Да странный он какой-то. Пьяный и испуганный. Интересно, что он делает тут?
- В гости заходил.
- Куда? К тебе?! Когда?!
- Когда ты за соками пошел…- и Света рассказала ему всю историю Кирюного прихода в красках.
- Ну, ты даешь!!! – хохотал Саша, - я и не знал, что ты женщина-Терминатор!
Потом он стал серьезным:
- А ты и правда с ним судиться будешь?
- Конечно! Если он будет требовать общения с дочерью – мне придется на это пойти. Куда он сможет ее повести? Чему научить? Да ему опасно ребенка доверить! Он даже из садика не мог привести Олю! Привел домой вместо одной девочки – двух. «Это, - говорит, - Сонечка! Оля очень просила, чтобы Сонечка у нас в гостях побыла!» Не знаю, как воспитатели отпустили! Я бегом Соню подмышку и в садик. Оля – в слезы! А Кирюха надулся…
Саша салфеткой начал вытирать слезы, катившиеся из глаз от хохота!

* * *

Вот интересно, в разные периоды жизни нам нравится (или не нравится) разное время суток. В детстве Светочка терпеть не могла середину дня, потому что после обеда мама укладывала ее спать и заботливо укрывала одеяльцем. А девочка страсть, как не любила дневной сон. Глаза не хотели закрываться, ледяные пятки доставляли неприятные ощущения и вообще, ее тяготило это время, за которое можно было бы сделать столько всего полезного! Срисовать новую открытку, еще раз послушать «Бременских музыкантов», да пусть даже выпить молока с пряником!
Время шло, девочка взрослела. Наступили школьные годы, и Света полюбила вечера. Это было ее время: когда уроки сделаны, посуда помыта и можно с головой уйти в новое раскрытие дела Шерлоком Холмсом или отдаться сердечным переживаниям героини какого-нибудь красивого романа о любви. Светлана читала с упоением! Она перечитывала все подряд: от бульварных романов до Шекспира, от ботанической литературы до книг по эзотерике. Постепенно, ее литературные вкусы стали более избирательными, но любовь к чтению осталась навсегда!
Время шло дальше, школа и институт прошли, наступила семейная жизнь. И тогда Свете полюбились утренние часы, вернее даже минуты покоя. Когда Олечка не носится по дому на велосипеде, Кирилл не ищет свои брюки, а телевизор не пытается перекричать все это веселье, называемое семейным счастьем.
В последние дни в доме, конечно, стоит непривычная тишина, но чашечку утреннего кофе, выпиваемую в тишине, никто не отменял.
Вещи были уложены с вечера, Саша обещал заехать только через полчаса, у Светы оставалось время, чтобы послушать музыку, нарисовать макияж и выпить кофе. Одно обстоятельство портило ей настроение! Девушку с самого утра мучила головная боль… Таблетки пить она не любила, поэтому вся надежда была только на кофе.
Светлана достала красивую белую турку с голубым рисунком, поставила на кухонный стол. Открыла верхний шкафчик, и залюбовалась обилием чаев и кофе. Она так давно мечтала все поскладывать в одинаковые баночки с надписями, чтобы все вместе представляло собой единый ансамбль, симфонию чаепития. Потому как еще помнила образец советской кухни: единственный чай в коробке, в идеале в жестяной, крупы в разных баночках, сахар зачастую вообще в коричневом пакете, соль в пластмассовой коробке, какие-то травы в мешочках, сшитых из наволочки, и завязанные веревочками или старыми резинками от детских колготок, спички, таблетки аспирина… Такую картину она видела и дома, и у бабушек, и у знакомых… Итак, любуясь своим «музеем чаёв и кофеёв», она щекастой ложкой с тонкой, длинной ручкой насыпала в турку кофе, пол-ложечки сахара (уж если наслаждаться, так можно и чуть-чуть сахара себе позволить), несколько кристалликов соли и ма-а-аленькую щепоточку мускатного ореха.
А ведь все-таки какая классная вещь – жизнь!!!
Турка со всем этим великолепием, залитым ледяной водой поставлена на плиту. Света уже достала свою любимую чашку с блюдцем и изящной ложечкой, нацелилась на конфету, с которой будет пить этот кофе и тут…
В дверь позвонили. Сердце ёкнуло и учащенно забилось. «Кто это? Опять Кирилл? А может быть Саша? Нет, для него вроде бы рано… Может соседка? Ага, в семь утра за солью, что за чушь! Ну, кто бы это мог быть?!»
Дверной звонок снова разразился настойчивой трелью.
Света на ватных ногах пошла к двери. Глазок был закрыт чем-то темным. Ничего не видно.
- Кто?
- Утренняя доставка круасанов, - раздался бодрый Князевский голос, - ты еще спишь, что-ли?
- Блин, испугал! – Света щелкнула замком и ее взору предстал веселый, сияющий Александр в спортивном костюме и с коробочкой круасанов из фирменной французской пекарни, - как у тебя вкусно пахнет…
- Пш-ш-ш-ш-ш…- раздалось на плите.
- …сбежавшим кофе! Да что ж мне так не везет с кофе в твоем доме, - засмеялся он.
- Заходи, сейчас сделаю новый, - улыбнулась Светочка и чмокнула его в свежевыбритую, так приятно пахнущую щеку.

Глава 36 «У каждого свое Простоквашино»

Час спустя счастливая Светка уже сидела на переднем сиденье рядом с Князевым, поджав под себя одну ногу, вязала и вдохновенно рассказывала об автобиографии Дарьи Донцовой, которую на днях с наслаждением читала.
- Саш, тебе интересно?
- Конечно, - улыбнулся он, не отрываясь от дороги.
- А почему ты тогда так странно улыбаешься во время моего рассказа?
- Тебя забавно слушать… Ты так восторженно рассказываешь!
Вскоре они въехали на проселочную дорогу и затряслись по гравийке в направлении фазенды.
На главной дороге, прямо посреди улицы стоял рыжий пес. Похоже, что в роду у него были лайки. Белая грудка, светлая мордочка, острые ушки. Песик как будто улыбался, глядя Князеву в глаза. Саша не выдержал и окликнул кобелька. Тот задорно залаял в ответ.
Не успели они подъехать к дачному домику, как из-под соседского забора выскочила шавка, по цвету и мохнатости напоминающая швабру, которыми моют полы в супермаркетах. Визгливое тявканье разнеслось по всей окрестности. Наконец, машина остановилась у ворот.
Олечка, сидевшая на крылечке с куклой, первая увидела гостей и побежала к калитке с криками:
- Мама, мама плиехала!
Князев наблюдал, как загорелая девчушка в белых трусах и панамке, из-под которой торчат две тоненькие косички, прыгает вокруг Светланы.
Вытирая руки об передник из дома вышла Светина мама:
- О! Приехали? Ну, слава Богу! Заходите, у нас все готово к завтраку. Проголодались?
- Привет, мамочка, познакомься, это Саша. Саша, это моя мама, Вера Михайловна. Ну, а с Олечкой вы уже знакомы.
- Дядя Саша, а у тебя есть конфетка?
- Оля! – разом всплеснули руками Света и Вера Михайловна.
- Ничего, - улыбнулся Саня и взял ляльку на руки, - а ну-ка, пойдем, поищем в багажнике. Кстати, ты мне поможешь кулечки из машины в дом переносить, хорошо?
- Да, - деловито ответила малявка, и надула щеки от важности.
Все вместе быстро перенесли продукты в дом, под причитания мамы «да зачем же так много!» и «у нас же все есть!». Оля счастливо принялась изучать недра кулька со сладостями. Мама Вера заваривала чай, а Света пыталась рассказать про проделки Кирилла, но так мягко, чтобы мама не начала переживать.
После завтрака все, облачившись в рабочую одежду, пошли на огород. Саша мужественно боролся с глиноземом, выкапывая перегнойную яму, куда на следующий год планировалось сажать огурцы. Света с триммером наперевес боролась с травой в саду, а бабушка с Олей подвязывали ежевику. Вернее, Вера Михайловна подвязывала, а Олечка собирала спелые ягодки и складывала их в ротик.
- Вера Михайловна, я закончил. Что дальше?
- Спасибо, Саша. Ой, да как же у тебя красиво получилось! Как по линеечке! Вот молодец. Ну, теперь отдохни, поди устал?
- Да…честно говоря, с непривычки подустал…
- Ну, сходите со Светой на речку. Ты же не видел нашу речку?
- И я, и я… - запрыгала Олечка вокруг него, - мама, мама, пойдем на лечку!
Светлана сняла с плеча ремень косилки, и молодежь отправилась купаться.
А тем временем Вера Михайловна затеяла борщ. Мясо уже практически сварилось, прозрачный, наваристый бульон так и ждал, пока в него закинут овощи. Такой вкусный борщ, как на даче у Михайловны дома никогда не получался. Она вырвала лук, выкопала морковку, пастернак и свеклу, срезала большой, упругий кочан капусты. Сухонькой ладошкой женщина похлопала по капусте и услышала гулкий, отрывистый звук. «Спелая».
Летняя кухонька была построена отдельно от дома. Все окна были открыты и августовская жара не чувствовалась так сильно. В миске лежала картошка, накопанная со вчерашнего дня.
Две очищенные картошины целиком отправились вариться к мясу. Мама принялась чистить и резать овощи на борщ. Все корнеплоды тонкой длинной соломкой, лук и болгарский перец полукольцами. Старая, закопченная сковородка была установлена на плиту. Когда все это сочное, разноцветное великолепие упало в шипящее масло, по кухне пошел такой аромат, который бывает только летом!
Пока овощи пассировались в собственном соку, мама натерла половинки томатов так, что у нее в руках остались только кожица и плодоножки. Томат потек сверху по овощам густой, красной лавой. Аромат стоял нереальный. Мама, глотая слюну, закинула брусочки картошки и побежала за зеленью. Укроп, петрушка, реган… Кинзу она побоялась класть, опасаясь, что вдруг гостю не понравится ее запах, ведь многие не переносят эту травку.
Вернувшись, она достала целые разваренные картофелины, мелко порезала соленое сало и чеснок и все это вместе затолкла. «Теперь борщик густой будет, наваристый!»
Большой нож вошел в капусту, и она с хрустом разломилась на две половинки. Мелкой-мелкой соломкой нашинкованная капуста отправилась в борщ, вслед за поджаркой и толченой картошкой с салом, следом зелень…и все!
Михайловна пошла в свою спальню. Там от шума подальше подходило тесто. Мама принесла тесто на кухню, где уже накаляла воздух духовка и принялась аккуратно отщипывать приличные куски теста, которым суждено было стать пампушками и складывать их на смазанный маслом противень. Воздушные пампушечки запекались в духовке, когда молодежь пришла с реки.
- Ой, как пахнет! Мама! Борщ с пампушками?
- Да, дочка, решила вас побаловать.
- Мммм! Саша, ты такого никогда не ел!
- Я тебе больше скажу, я такого даже не нюхал, - улыбнулся Санек, втянул ноздрями воздух, и потрепал Светлану по затылку.

* * *

После обеда был объявлен тихий час. Мама с Олечкой ушли читать книжки на второй этаж, Саше было постелено на диванчике, а Света улеглась на раскладное кресло в гостинице. Вернее сначала уселась с вязанием.
- Свет, как ты разбираешься с этими петельками? Какую куда вязать? – совершенно искренне удивился Князев, наблюдая, как она ловко провязывая петельки, сбрасывает их с одной спицы на другую, - мне кажется, у меня бы все слетело с этих крючков…
- Спиц! – засмеялась Света, подтянув вязание.
- Ну спиц, для меня это непостижимое действо…
- Понимаешь, Санечка, Богу - Богово, а кесарю – кесарево. Тебе и не нужно в этом разбираться. Зато я не умею с такой скоростью огромным тесаком тоненько рубить лук, не умею руководить рестораном, не умею копать перегнойные ямы в конце концов!
Саша улыбнулся и с гордой улыбкой повернулся на спину. Светлана из-под опущенных ресниц наблюдала за ним. И сравнивала с Кириллом, хотя ни под какими пытками не призналась бы в этом.
Кирка был поистине голливудским красавцем: черные волосы, челка, падающая на голубые глаза, обрамленные густыми, черными ресницами. Первый взгляд на Светлану из-под этой челки синими глазищами был «контрольным в голову». Вот это и любовь с первого взгляда, размышляла потом она. Свете нравилось гладить тыльной стороной ладони его узкие скулы. Небольшой, словно выточенный нос. Чувственные губы знали столько красивых слов! Накачанные плечи, «банки», которыми так гордился Кирилл, квадратики пресса…ой! или кубики? Светлана восхищалась «спиной Геракла». Она часто просила Кирюху «сделать красиво» и он, уже зная, о чем она говорит, набирал полные легкие воздуха, чуть приподнимал плечи, разводил локти в стороны и, словно капюшон у кобры, по бокам спины появлялись огромные, сильные мышцы. Это не переставало восхищать девушку. Такой огромный, мужественный, надежный… Эххх, где это все?... Светочка вздохнула. Саша вопросительно посмотрел на нее:
- Что-то случилось?
- Нет, все нормально, - девушка постаралась предать лицу озадаченное выражение, и принялась усердно вывязывать петельки, - узор не выходит.
Она снова тайком посмотрела на Князева. Он совсем не похож на Кирилла… На первый взгляд в нем не было ничего особенного: короткая стрижка, правильные черты лица, Александр был выше Светки всего на несколько сантиметров. Он отнюдь не был рафинированным голливудские красавцем, не был брутальным мужчиной – мечтой множества женщин, не был суперменом, спасающим мир. Но… было в нем что-то такое притягательное, что-то настоящее, сильное, манящее. Света не раз замечала кокетливые взгляды, которые женщины бросали на ее спутника, и даже начинала ревновать, но в этом боялась признаться даже себе.
Саша, кажется, уснул и мирно посапывал. Одна нога была согнута в колене, вторая, вытянутая, покоилась на простыне. В маленьких рыжеватых волосиках, покрывавших ноги от щиколоток до шорт, солнечные лучики играли в салочки. Светлане внезапно захотелось прикоснуться к этим завиткам, каштановым облаком покрывающим мускулистые ноги. Ей казалось, что они должны быть удивительно мягкими на ощупь.
Светочка была неравнодушна к красивым мужским рукам. С длинными, аристократическими пальцами, ухоженными ногтями. Киркины лапы были прямой противоположностью ее идеалу. Стыдно признаться, но ее муж по сей день грыз ногти и тонкие полосочки обгрызанных ногтей чудовищно выглядели на коротких пальцах.
Сашины руки находились где-то в середине между Светкиным идеалом мужской ладони и Кирюнскими обглодышами. Небольшие пальцы с аккуратными, коротко подстриженными ногтями повара. А на тыльной стороне ладони около запястья коротенькие черные волосики. Так мило и так забавно. И кулаки не большие, но когда во время разговора по телефону в своем кабинете Александр Евгеньевич стукнул этим кулаком по столу, то подскочили не только ручки и документы на столе, но и сама Светка! Но эти же руки могли с такой страстью обнимать ее за плечи, и с такой нежностью стирать слезы, бегущие по щекам…
Еще в спортзале девушка заметила, что сильный, накачанный пресс скрывается под уютным пузиком. У нее замирало сердце, когда она видела, как в спаррингах Сашу били в живот, а он как ни в чем не бывало, давал сдачи противнику. Света не любила поджарых, худых мужчин. Ей больше по душе были уютные представители мужеского пола. Это же так замечательно мягкой ладошкой пошлепать по расслабленному пузику: ляп-ляп-ляп… Света улыбнулась… Ее начало неудержимо тянуть к Князеву! Провести рукой по короткому ежику русых волос, погладить по щеке, поцеловать в аккуратные, словно нарисованные губы. «Нет! Так нельзя! Я не имею права!» Будто спасаясь от своих мыслей, Светлана выскользнула из комнаты, поплотнее закрыв окошко и дверь, чтобы шум с улицы не потревожил сон любимого мужчины. В ее планах было спастись от своих навязчивых мыслей на альпийской горке. Там всегда находилась работа: пересадить разросшиеся кустики, прополоть, обрезать выросшие растения, полить…
Сад встретил ее прохладой, легким ветерком и красивыми перепевами неутомимых птиц, прятавшихся в листве яблонь.
Света зашла в летнюю кухню, где еще царили ароматы борща и пампушек… Вскипятила чайник, насыпала в большую синюю чашку с нелепыми собако-медведями кофе, кинула пол-ложечки сахара. Залила все это кипятком и на поверхности напитка появилась густая, светло-коричневая пенка. Несколько ложек пенки от домашнего молока (да простят меня сейчас люди, ненавидящие кипяченое молоко! А вы попробуйте, кстати, кофе с пенками от кипяченого домашнего молока. Густые, тягучие, аж сладковатые! Кофе становится насыщенным, никакой капучино и рядом не стоял!). Стянув у Оленьки несколько шоколадных конфет с кокосовой начинкой, Светуля пошла в глубь сада. Там, под большой яблоней, образующей шатер из веток и листьев, она и уселась с лакомствами и своими раздумьями.
Ветер трепал ее обесцвеченные волосы. Ну, почему у моделей красок и всяких шампуней, волосы развеваются на ветру густыми, мягкими, блестящими волнами? А у Светы треплются, как флажок на мачте корабля. Нет, конечно, не все было так печально, как говорится: «Глупа та женщина, которая к тридцати годам не стала красавицей!» С помощью бигуди, фена или плойки Света могла изваять красивую, ухоженную массу волос, причем в рекордно короткие сроки, но подлец-ветер выдавал все ее уловки.
А кофе хорош! Мягкий, насыщенный, потрясающий аромат… Фу, получается как в надоевшей рекламе! А ведь он на самом деле вкусный! И даже из этой дурацкой чашки! Света зашелестела конфетной оберткой.
- Мама, а что ты кушаешь?
На дорожке стояла босая Олечка. Глазки еще сонные, щечка розовая и на ней отпечатались детские пальчики, видимо она спала, положив ручку под щечку. Ветер развивал белокурые кольца волосенок, выбившихся из косичек.
- Моя бусинка, ты проснулась?
- Да, мои глазки устали спать.
- А бабушка?
- А бабушка еще спит.
- Ну и хорошо, тогда иди, будем пить кофе с конфетами.
- А детям нельзя кофе.
- Тогда ты будешь есть конфеты, а я - пить кофе.
- Холошо.
Олюшка пристроилась рядом с мамой на подстилочке и принялась сосредоточенно разворачивать конфету маленькими пальчиками. И во всей этой картине было столько счастья, столько мирной радости и доброты, что слезы умиления наворачивались на глаза.
Вдруг раздался истошный крик Князева. Света вскочила, выплеснула кофе себе на ногу и побежала к дому. Следом за ней засеменила малышка, перепрыгивая босыми ножками по сухой земле.
- Саша, что случилось?
Санька стоял заспанный, взъерошенный и испуганный на порожках дома:
- Телевизор взорвался!
- Что-о?
- Я спал, вдруг услышал хлопок и с задней панели телевизора повалил дым!
Света влетела в комнату и кинулась открывать окно, которое она совсем недавно так заботливо прикрыла. Вся комната была наполнена едким дымом и старенький ламповый агрегат до сих пор источал отвратительный запах.
- Саня, помоги мне вытащить это на крыльцо!
Через минуту вся семья собралась у телевизора. Только он стоял на пороге дома, а они вокруг, вопросительно глядя в его темный экран.
- Интересно, что с ним?
- Вера Михайловна, вы не знаете, почему Ваша дочь захотела меня убить таким жестоким образом?
- Саша! Ну что ты! – у Веры Михайловны не находилось слов…
- Мама, а мультиков сегодня узе не будет?
- Доченька, боюсь, что нет. Но раз дядя Саша сломал телевизор, пусть он нам мультики и показывает, ты согласна?
- Ула! Ула! Дядя Саша, ты покажешь нам концелт?
- А ты мне будешь помогать?
- Да, - вдохновлено произнесла девочка и приосанилась.
- Ну, тогда давай попросим у мамы чая, а потом будем показывать концеЛты.
- Мама, - сказала Оля и взяла Князева за руку своей маленькой ручонкой, - ты дашь нам чая?
- Пойдемте, я вас и напою, и накормлю,- захлопотала бабушка Вера и вся процессия направилась в летнюю кухню.

* * *

И вновь работа закипела. Саша с Олей выкапывали картошку. К счастью, Вера Михайловна посадила не как в старые, добрые времена «на всю зиму на все семейство», а всего небольшую грядочку, только чтобы не возить из дома, а покушать летом. Поэтому, Саша вилами взрывал ком земли под картофельным кустом, а Оленька с криками: «Стой! Нашла!» кидалась вытаскивать картошку и кидать ее в ведерко. Света, продолжая косить траву под деревьями, время от времени тайком бросая умиленный взгляд на «картофельные плантации».
Михайловна, радуясь, что наконец-то появился мужчина, от которого толку больше, чем от Кирилла молока, уж не знала, чем и угостить Сашу. Она затеяла чебуреки. Благо, томатного сока росло на грядках видимо-невидимо!
В полулитре горячей водички размешала соль. Просеяла в эмалированную миску с черной, облупившейся «родинкой» на кромочке муку. Давно надо было выкинуть эту миску, но она так много значила для мамы. Какую очередь она выстояла в универмаге, когда «выкинули» эти миски. Как радовалась, любовалась подсолнухами у нее на дне. Сколько теста для пирожков было намешано в этом эмалированном тазике! Любовно погладив бортик, мама настругала в муку с треть пачки маргарина, и перетерла руками в крошку. К тому времени соленый кипяток остыл до теплого состояния и отправился в муку. Сколько раз мама учила Свету с Марусей замешивать тесто! Но у них не то, что дрожжевое, но даже на оладушки тесто не получалось. Совершенно не умели девочки с тестом общаться. Даже у Оли лучше получалось, чем у них. Но мама Вера не сильно переживала, потому что по поводу всех остальных блюд: мяса, салатов, рыбы – руки у девчонок были «пришиты» правильно!
За время этих размышлений из-под рук мамы само собой образовалось эластичное, упругое тесто. Она с улыбкой похлопала его по толстенькому бочку, накрыла беленьким полотенцем и перешла к фаршу.
На старенькой мясорубке еще советских времен перемолола кусок свинины с жирком, затем несколько сочных, репчатых луковиц… посолила, поперчила. Потом посмотрела на фарш, как Церетели на очередной памятник и понеслась на грядку за зеленью. Здоровый пучок зелени был мелко изрублен и добавил яркости и аромата в фарш. Немножко водички…размешала…еще чуть-чуть… О! В самый раз!
Большая миска (та самая, с подсолнухами), до верху наполненная горячими, желтовато-бежевыми, пупырчатыми чебуреками с тонкой кромочкой и томатный сок встретили тружеников, прибежавших на запах.
- О! Вот так трудиться мне нравится! За такие угощения я могу горы свернуть! – Саша рассыпался в заслуженных комплиментах, а мама Вера тихо млела от признания ее таланта.
Вдруг у Князева настойчиво зазвонил телефон, и он вышел на крыльцо поговорить.
- Мама, ну как тебе Саша?
- Знаешь, дочка, он мне очень понравился, Кире сто очков вперед даст, - тихонько, чтобы не услышала малышка, ответила Вера Михайловна, - а там жизнь покажет.
Александр вернулся с озадаченным лицом:
- Максимум через 2 часа мне надо быть на работе. Света, к сожалению, нам нужно ехать.
- Мама, как с Олечкой?
- Я с вами, я с вами, - запрыгала девочка.
- Внучечка, а с завтрашнего дня мама пойдет на работу, а тебе надо будет идти в садик. Давай тут останемся. А на следующие выходные мама снова к нам приедет.
- А дядя Саша?
Света перевела взгляд на Князева.
- Зайка, я очень постараюсь. Если никуда не уеду, то обязательно приеду вместе с мамой, хорошо?
- Холошо, - серьезно согласилась Оля, держа в руке чебурек, - тогда я останусь тут. С бабушкой лучше, чем в садике, хоть она и заставляет читать.
Все засмеялись.

* * *

Князев высадил Свету с сумками у подъезда, и спешно уехал. Света, влюбленная в него по уши, села на лавочку рядом с сумками и принялась оправдывать парня: «Ему срочно надо ехать на работу. Он, как и большинство мужчин, трудоголик и сейчас думал только о работе. А я донесу сама все эти фрукты-овощи до дома, не переломлюсь».
Но что-то внутри нее свербило и скребло. Кирюн, каким бы он легкомысленным не был, всегда безусловно делал всю мужскую и даже не совсем мужскую, но тяжелую работу: носил сумки, оттирал ванну, выносил мусор, выбивал ковры…
Светлана решительно поднялась с лавочки, тряхнула головой, словно пытаясь выбросить мысли об экс-муже из нее, и принялась распределять сумки по рукам.
Первое, что она сделала, когда свалила баулы посреди кухни – это набрала номер подруги.
- Алё! Маруся?.. Ты еще не во Франции?.. А ты еще помнишь, что у тебя есть я?.. Ну, тогда приезжай ко мне в гости на баклажановую икру… Нет, горячего хлеба не будет, потому, что я не загружала хлебопечку, и вообще я ее убрала подальше… Да, мы с тобой худеем, помнишь?.. Да, прогуляли сегодня тренировку, пойдем завтра. Бери своего Димона, если хочешь, только Оля осталась у бабушки… Ну, смотри сама, до встречи!
Светка разложила сумки, приняла душ и занялась приготовлением обещанной икры. Белые баклажаны – мамина гордость! Их не надо было выдерживать в соли и отжимать горький сок, они просто не горчили. Она просто порезала их кубиками, нарезала лук, чеснок, болгарский и горький перец, натерла немного морковки. Достала старую мамину чугунную сковородку с толстыми стенками и налила на дно растительного масла. Баклажаны очень любят впитывать в себя масло, поэтому, чтобы они не подгорели, Света не поскупилась. Как только над сковородкой появилось легкое марево, которое бывает над асфальтом на юге, первыми в масло плюхнулись чеснок и кубики лука. Ах, как сразу запах чесночок на всю кухню! Он даже перебил запах свежего, летнего перца. Как только лук стал прозрачным, к нему отправилась морковка и перцы. Только за этот букет летних ароматов можно было любить икру. Светка еще раз нырнула в холодильник, выбрала самой мелкой свеженакопанной картошки, вымыла ее, и, залив кипятком поставила варить прямо в кожуре. И тут настал торжественный момент закладки баклажанов. Белые кубики гурьбой посыпались в сковородку, торопясь, и подталкивая друг друга. Света мешала икру и наслаждалась ее ароматом. Все-таки в этой сковородке почему-то получается самая вкусная икра. Пока баклажанчики грели свои бочка на сковородке, Света натерла помидоры так, что в руке остались только шкурочки. Этот сок с мякотью отправился в икру, придавая ей кислинку и сочность. И уже в самом конце, когда сок выпарился, а икра погустела и стала при помешивании переваливаться и бухтеть, девушка посолила. Потом добавила много зелени, и еще несколько порубленных долек чеснока – для сногсшибательного запаха, накрыла крышкой и выключила. Картошечка к этому времени тоже сварилась.
К тому моменту, когда Маришка переобулась и помыла руки, обеденный стол украшала огромная салатница с баклажановой икрой и блюдо с вареной картошечкой в мундирах, обжаренной на масле до румяной корочки и присыпанной укропом.
- Слушай, Светулёк! Ты определенно хочешь, чтобы я раскабанела окончательно! Ну нельзя же есть после шести!
- Маруся, так это после шести нельзя, а после восьми уже можно! И, потом, смотри, у нас раздельное питание! Никакого мяса, никаких циллюлитных сарделек – чистые овощи!
- Свет, вот знаешь, оно так все пахнет, что мне приятнее с тобой согласиться и слопать тарелочку-другую этой вкуснятины, чем героически отстаивать свои правила здорового питания под твое чавканье!
На лице Светланы нарисовалось возмущение, но подруга не дала ей вставить слово:
- Ладно, не бурчи, лучше расскажи мне про Сашку.
…На работу обе подруги пришли с единственным желанием - ВЫСПАТЬСЯ!!!

Рейтинг поста:  +13