Другая женщина, другой мужчина/Часть 9

Часть 1 https://www.asienda.ru/post/11925/
Часть 2 https://www.asienda.ru/post/11926/
Часть 3 https://www.asienda.ru/post/11927/
Часть 4 https://www.asienda.ru/post/11928/
Часть 5 https://www.asienda.ru/post/11929/
Часть 6 https://www.asienda.ru/post/11930/
Часть 7 https://www.asienda.ru/post/11932/
Часть 8 https://www.asienda.ru/post/11933/

Часть 9


Это еще не все. Стелла смотрела мужчине в глаза. Странные, такие же как у нее и понимала одно, что это еще не все, что с ней случилось. Она ведь везучая. Стелла бы даже улыбнулась, если бы не была так ошарашена. И почему ее дом – как проходная улица, заходят все, кому не лень. Как работает ее охрана? Хотя, она вздохнула, это уже не ее дом. Не ее охрана, хотелось махнуть рукой, развернуться и уйти. Подальше, чтобы никого не видеть и не слышать.

- Тише, - хриплый, сиплый голос, незнакомый ворвался в ее сознание. – Тише, - он протянул к ней руку, находясь в другом угле гостиной.

Стелла моргнула, сбрасывая оцепенение. Мария Андреевна скорчилась на кресле, куда оттолкнул ее этот незнакомец и стонала, как раненная. Никогда Стелла не видела мать такой, словно побитая собака, она смотрела на мужчину в маске. И почему он в маске? Что вообще происходит? Волна злости захлестнула ее.

- Уходите, - просто попросила она. – Вон из моего дома, - Стелла набралась смелости, чтобы прогнать мать и этого незнакомца. С нее хватит. Она не железная. Ей нужен покой, тишина. – Хотя, - она взмахнула руками, - оставайтесь, это уже не мой дом.

Стелла хотела уйти, но незнакомец остановил ее:

- Подожди, дочка, - попросил он.

Она замахала руками:

- Нет, - женщина качала головой, - нет, - Стелла была категорична, - вы не мой отец, даже если у вас что-то и было с ней, - она указала на мать, - вот с ней и разбирайтесь. Я ничего не хочу больше знать. У меня есть отец – и это папа Андрей, другого не дано, - твердо произнесла она.

- Ты не можешь уйти, - просто ответил мужчина и закашлял, отворачиваясь.

Стелла вздохнула. Почему он так сгорбился, словно ему было ужасно больно и почему мать молчит, боясь промолвить слово, боится посмотреть ей в глаза. Стелла сложила руки на груди, словно отгораживалась от этих двоих, которые были ее родителями, но что они ей дали, кроме боли и разочарования, унижения и тоски, одиночества в конце концов. Зачем они продолжали ее мучить.

- Я могу уйти, и вы меня не сможете остановить, - кивнула Стелла.

- Я знаю, ты многое можешь, - кивнул мужчина, отдышавшись, - ты в меня.

У Стеллы потемнело в глазах. Она стиснула зубы, чтобы не закричать, но собрав все свои эмоции, она сухо произнесла:

- Я уже ничего не могу, жизнь меня раздавила, забрала все, - она хмыкнула, - но и дала, - Стелла прижала руку к животу, - она дала мне ребенка, - она все таки не смогла сдержать слез, они покатились по ее щекам, - и я уеду, далеко от сюда, чтобы родить и воспитать своего ребенка хорошим человеком, подальше от вас, - она зажала рот рукой, чтобы не расплакаться в голос, смотрела на родителей глазами, полными слез.

Мужчина опустил голову и кивнул:

- Я понимаю, - согласился он с ней. – Много уже воды утекло. Ты меня не знаешь.

- Да я вас не знаю, - закричала Стелла, - и не знала о вас ровным счетом ничего еще две недели назад, - выдохнула она.

Мужчина косо посмотрел на Марию Андреевну:

- Я думала, что ты умер, - тихо прошептала она, - сгнил в тюрьме.

Он побледнел, сжав руки в кулаки, ударил в стену, словно она была виновата:

- Там, куда ты меня отправила? – переспросил он.

- Ты заставил меня оставить ребенка, - закричала Мария Андреевна.

- Ты влезла в мои отношения с Лизой, мы ведь любили друг друга, а она повесилась, узнав, что я ей изменил, - закричал мужчина. – Она ждала ребенка.

Стелла подняла руки, пытаясь заставить их замолчать, она не хотела все это слушать, но ее ноги, словно вросли в пол, не позволяя сделать ни шагу.

- И я ждала ребенка, - закричала Мария Андреевна. – Ты спал с нами обеими.

Мужчина размахнулся и залепил ей пощечину. Мария Андреевна упала в кресло и жалобно заскулила.

- Ты сама влезла в мою постель, ты воспользовалась ситуацией. Ты считала себя самой красивой и неотразимой, ты не могла поверить, что кому-то ты могла не понравится, - его слова, словно острие бритвы врезалось в воспаленное сознание Стеллы.

Они оба не хотели ее рождения, все было неправильно, она вообще не должна была родиться, поняла Стелла. Не должна была, по этому у нее в жизни все шло наперекосяк.

- Замолчите, - закричала она, хватаясь за спинку дивана, аккуратно присела, прижимая руку к животу. Тянущая боль отрезвляла ее, но душевная боль была намного сильнее.

Марию Андреевну трясло. Мужчина поправил маску. Он тяжело дышал. На лбу выступила испарина.

- Я не хочу ничего знать, - прошептала Стелла, - ничего. Я беременна. Мне не надо все ваши разборки, обвинения, не надо, - попросила она, вытирая слезы. – Пожалуйста, умоляю, оставьте меня в покое, - она закрыла лицо руками, не желая больше смотреть на них.

Если еще десять минут назад, она думала, что все потеряла, то теперь чувствовала, что жизнь просто раздавила ее.

- Я сейчас уйду, - прошептала Стелла, собравшись с силами, - а вы делайте, что хотите.

- Тебе не надо никуда идти, - мужчина закрыл глаза на мгновение, а потом открыл и встретил взгляд дочери, - это твой дом, - он махнул рукой.

Невысокий мужчина, молодой, быстрым шагом подошел к Стелле и передал ей папку с документами.

- Это теперь твой дом, - на глазах у мужчины выступили слезы. – Я в большом долгу перед тобой.

Стелла растерянно листала документы. Все, что она потеряла, вернулось к ней и даже больше. Доля Филиппа – была теперь ее долей. У нее есть работа. Стелла снова заплакала, прижимая документы к груди, не зная, как ей быть.

- Ты должна подумать, - попросил отец, - сразу так не руби с плеча. Взвесь все, - предложил он, - у тебя будет ребенок, тебе нужен дом, нужны средства к существованию Один раз я уже не успел, - он опустил глаза, - и ты потеряла ребенка, в этот раз, я сделал все, чтобы у тебя был ребенок. И ты его сохранишь, - кивнул он.

Стелла побледнела. Этот мужчина в курсе всей ее жизни, так почему он никогда не приближался к ней, почему всегда был на расстоянии. И что значит, он сделал все, чтобы у нее был ребенок? Неужели он уговорил Владислава Петровича пойти на нарушение закона?

- Это ты? – прошептала она, вглядываясь в его глаза.

Мужчина молчал, как молчал и Владислав Петрович. Они все молчали.

- Я тебя ненавижу, - закричала Мария Андреевна. – Ты разрушил всю мою жизнь. А сейчас врываешься, и все отдаешь ей? – возмутилась она. – Мы вместе украли, ты сказал, что все потерял, но я вижу, все надежно было спрятано, - она зло смотрела на него.

Стелла молчала, ее мозг отказывался воспринимать то, что происходило.

- Я и не собирался тебе ничего отдавать, все было сделано ради дочери, для нее я пошел на преступление, - признался мужчина. – Я знал, что ты меня крепко связала, что в любой момент могла посадить, что ты и сделала, обвинив в том, что я толкнул Лизу на смерть.

Стелла выронила документы. Она боялась их поднять. Неужели все, что ей предложил этот мужчина, было приобретено на кровавые деньги, чьей-то смерти.

- Что вы сделали? – устало спросила она.

Мария Андреевна со злостью взглянула на дочь:

- Я ведь только из-за денег тебя держала при себе, я знала, что он когда-нибудь вернется, - призналась женщина.

- Ты считала, что он умер, - напомнила ей Стелла, и почему ее мозг так четко работал, запоминая каждую фразу, выстраивая цепочку, она не понимала.

- Да, - кивнула женщина, - я так считала, когда узнала, что он умер, тебе было 16 лет.

Стелла кивнула, ее мать никогда ее не любила, а потом словно с цепи сорвалась. Папы Андрея уже тогда не было, несчастный случай на производстве, и она осталась одна, некому ее было защитить. Хорошо, что он успел настоять, чтобы она пошла в 10 класс, иначе мать бы отправила ее в техникум.

- А он жив, и вернулся, - она закричала от досады, - и все отдал тебе. Ненавижу. Я столько лет прозябала, а он отдал тебе.

Стелла вздохнула. Ее оставили ради денег, не было бы денег, не было бы ее.

- Так что вы сделали? – снова повторила свой вопрос Стелла.

- Украли золото на фабрике, - признался мужчина. – Я был следователем. Любил Лизу.

- Ты не любил ее, ты не любил эту выскочку, - вмешалась Мария Андреевна.

- Потом получилось так, что Машка влезла в наши отношения, потом эта афера, беременности. Лиза погибает, а Машка обвинила меня в ее смерти. Факт кражи повис в воздухе и золото тоже, - продолжил мужчина. – Вот и вся история.

Стелла опустила голову. Признаться в том, что ее отец вор, она покачала головой:

- Вы украли, - кивнула она.

- Все тогда тащили все, что можно было, время такое было, - пожал плечами мужчина, - да и сейчас тоже самое, просто у всех свои мерки.

Стелла вздохнула, она не знала, что ей со всем этим делать. Просто не знала. Была ведь еще девушка. Лиза.

- Как погибла Лиза? – сухо спросила она.

- Она перерезала себе вены, - тихо ответил мужчина.

- Она воткнула нож себе в живот, - вмешалась Мария Андреевна.

- Какая же ты тварь, - вырвалось у мужчины, - это ты воткнула его, когда Лиза умирала, а я схватился и вытащил его. Вот и все.

Стелла зажмурилась. Что они говорили? Как могли? Она сидела на диване, чуть раскачиваясь, с ее губ сорвался стон.

- Тебе плохо? – забеспокоился мужчина, но не сделал ни шагу, чтобы приблизиться.

- Это просто ужасно, - призналась Стелла, - ужасно, что вы натворили, из-за вас погиб несчастный человек.

- Она с нами участвовала в афере, - кивнул мужчина. – Нам пришлось повесить это на нее, чтобы сохранить краденное.

- И ты хочешь, чтобы я все это приняла? – Стелла взглянула отцу в глаза.

- Я Лизу не убивал, - ответил мужчина. – Она умерла сама. Машка разозлилась, когда я признался, что любил только Лизу, она тогда и побежала к ней в комнату, но сделать уже ничего нельзя было, вот с досады и воткнула нож, а я его вытащил.

- Вор, мент, - перечисляла Стелла, - хорошо, что не убийца, - вздохнула она, почему-то веря ему.

- Ты рациональная, дочка, ты все сделаешь правильно. Не хочешь для себя, прими для внука, внучки, - попросил он.

- Когда ты вышел? – спросила Стелла.

Мужчина снова закашлял, отвернулся, чуть сдвинул маску и вытер рот, сунул платочек в карман.

- Семь лет назад, в тюрьме прошла эпидемия туберкулеза, - начал он.

Стелла побледнела, теперь она понимала, почему он в маске, почему держится в стороне, не приближаясь к ней.

- В общем, мне помогли, - не стал вдаваться в подробности он, - умер Петр Иванович, на волю вышел Игнат Васильевич, - пожал плечами мужчина. – Открытая форма туберкулеза, не позволила мне сразу приехать к тебе, да и надо было дела все сделать, чтобы что-то дать тебе. А потом у тебя все так удачно складывалось, что я старался держаться в стороне. Зачем я тебе был нужен, да еще больной?

Стелла покачала головой, однако Мария Андреевна замахала руками:

- Ты кашлял на меня, ты меня заразил, я простужена, - возмущалась она. – Я, я.

- Да сядь ты уже, - сипло рявкнул Игнат, - сядь, - повторил он тихим голосом, смотря на Стеллу, - вот так дочка. Нет звезд на небе, да и не хватал я их, не срывал. Пытался жить, делал ошибки, но я за них расплатился, сполна. И тебе досталось от жизни, очень досталось, по этому, как мне все удалось, я сразу пришел к тебе.

Стелла молчала, она не знала, что ему ответить, просто не знала.

- Ты знаешь, прими это как подарок, жизнь не баловала тебя, сегодня Новый год, так считай меня дед морозом, - он слегка улыбнулся. Стелла поняла это только потому, как морщинки от уголков его глаз разбежались, стали глубже. – Все подарки за все года, что я не мог поздравить тебя. Идем, - он заставил Марию Андреевну подняться.

- Нет, я не хочу, - замахала руками женщина.

- Ты пойдешь со мной, - жестко произнес мужчина. – И никогда больше не побеспокоишь Стеллу, слышишь меня. Никогда. Дочка, - он посмотрел ей в глаза, такие же, как у него самого, - ты прошлое не вороши, живи настоящим, - Игнат дал ей совет.

Отец вывел мать за дверь, хоть она и упиралась, но не могла противиться ему. Стелла смотрела им в след, смотрела на закрытую дверь, погружаясь в ту тишину, что окутывала ее. На кухне слышались новогодние песни, телефон пищал и вибрировал, кто-то звонил ей, а она ни на что не реагировала. Ей хотелось закутаться в халат, сесть в кресло, взять чашку с чаем и смотреть на огонь, но некому было разжечь камин и приготовить ей чай. Она осталась одна, в своем доме, при работе, но одна, хоть и с ребенком. Стелла медленно легла на диване, поджала ноги и закрыла глаза, мечтая об одном, забыться, просто забыться…

…почему не удавалось забыться. Он снова и снова вспоминал ее. Уже прошло три дня. Наступил новый год, все вокруг праздновали, отмечали, веселились, а ему хотелось выть. Тигран накупил продуктов, забил холодильник под завязку. Они вдвоем с женой под телевизор встретили новый год и легли спать. Ася в спальне, он в зале. Тигран не стал возвращаться в спальню, между ним воцарилось молчание. Он заметил, что она сняла обручальное кольцо, а он его и не носил из-за работы. Столько несчастных случаев было связано с кольцами, когда они цеплялись за инструменты, отрывая фаланги.

Сколько раз он за эти дни проезжал около ее дома, но не решался зайти. Останавливал машину в стороне и смотрел, смотрел на темные окна и наслаждался тишиной, которую окутывал дом. С каким бы превеликим удовольствием он вернулся бы на работу, но она сказала, что все кончено. Она попрощалась с ним, возможно, ее даже там нет уже. Нет.

Он просиживал час и уезжал. Надежда таяла ее увидеть, спросить. Она ведь оказалась права, он женат, он сам ей об этом твердил. Тигран снова и снова приходил домой. В квартиру, где его никто уже не ждал, куда он не желала возвращаться. Ася часто стояла у окна и смотрела на улицу, а слезы катились по щекам.

Она столкнулась с Юркой всего один раз, перед самым Новым годом, он был навеселе, хохотал в компании каких-то молоденьких девчонок, лапая их на глазах у всех. У Аси защемило сердце, она не понимала, как он так может. Она же ждала от него ребенка.

Ребенок, теперь у них был только ребенок, и как они умудрились все растерять? Тигран заваривал чай и сидел в темноте на кухне, так и не пытаясь сделать глоток. А утром Ася выливала чай в раковину и мыла чашку. 10 лет совместной жизни были перечеркнуты одной чертой. Они оба взрослые, понимали, что это временные трудности, что все изменится, встанет на свои места, по крайней мере им хотелось в это верить…

…
- Я не верю, что ты не хочешь меня видеть, - Даша в красном колпаке ворвалась в дом к Стелле, следом за ней шел ее супруг с пакетом мандарин и чашкой с салатом Оливье.

Стелла пожала плечами и обняла подругу. Четыре дня одиночества. Лишь телефонные переговоры с Денисом и Дашей.. и еще с Виктором. Центр открылся, и все узнали, что Стелла осталась на своем месте, только с еще большими правами, чему все очень обрадовались. А она сама не знала, не знала, оставить ей все или отказаться.

- Ты будешь дурой, если откажешься, - Даша налила им сок в стаканы, а мужу виски. – Ну что же, с Новым годом, с Новым счастьем, - закричала она, - с детками нас, подружка, - она снова обняла ее и крепко прижала к себе. – Филипп не появлялся? – тихо спросила Даша.

Стелла покачала головой. Он не звонил, не писал. Это было так не похоже на него. Порой Стелла задумывалась, что все это было? Нет, она не хотела возобновлять с ним отношения, но признаться, она скучала по нему, скучала по их общению. Он был ей опорой, она могла посоветоваться с ним, но потом все рухнуло, в один момент. Что это? Привычка?

Может она и к Тиграну привыкла? Стелла кусала губы в кровь, не понимая, что с ней происходило, душа разрывалась на части. Она прогнала его, прогнала, а теперь, стоя у кромки бассейна понимала, что она может позвонить ему и сказать, что надо доделать работу. Сколько раз она уже почти набирала его номер, но отменяла вызов, так и не набрав его.

Одно радовало ее, что он оставил ей кусочек себя, вернее она выпросила этого ребеночка у жизни, у судьбы. И этот маленький ребеночек переступил порог ее дома.

- И где у нас елка? – спросил Денис, ведя за ручку Максимку.

У Стеллы на глазах выступили слезы.

- Мы пришли знакомиться с тетей Стелой, - громко и медленно говорил Денис. – Вон там мы соорудим тете елку. Только у на сопли, - Денис развел руками.

Стелла побежала за маской, намазала нос Оскалиновой мазью и просто вцепилась в мальчугана руками. Она с улыбкой смотрела, как Денис ставит небольшую елку у камина, как в детстве, они вместе наряжали новогоднюю красавицу.

- И ничего, что поздно, у нас рождество впереди, - кивал Денис, напевая песенку, - маленькой елочке холодно зимой.

- Ааа, - показывал пальчиком мальчик на елки, и у Стеллы выступали слезы, - ммм, - мычал он.

И это были самые радостные звуки для них обоих. Они знали, что он заговорит, обязательно заговорит, ничего страшного, что у него сейчас слуховой аппарат, ничего. Врачи сказали, что потом, когда она немного подрастет, можно будет сделать еще одну операцию, главное, что он слышит.

Вместе с Максиком они вешали елочные шары, смеялись, а потом Денис убежал и вернулся в красной шубе с бородой и мешком.

- Кто тут ждал меня? – громким басом пробасил он.

Максим захлопал в ладоши. Стелла читала детский стишок, тот самый, про табуретку и нос, самый простой, а Дедушка Мороз достал подарки из мешка. Стелле детский альбом. Денис поцеловал сестру в щеку:

- Уже можешь заполнять его, первый снимок УЗИ у тебя уже есть, - сестра крепко обняла Дениса, смахивая слезы.

Максим тянул ручки и получил огромную машину, его восторгу не было предела. Стелле было жаль прощаться с ними, но ей надо было прилечь. Постельный режим никто не отменял. Три месяца, напомнил ей Владислав Петрович по телефону, когда позвонил и спросил о самочувствии. Три месяца надо выдержать – они самые важные…

…когда-то ужины вместе были важны для них. Тигран ковырял плов из баранины, не имея аппетита. Ему уже хотелось выйти на работу, чтобы занять чем-нибудь руки, чтобы не думать, не размышлять, что и когда пошло не так. Только он понимал одно, ему хотелось пойти на работу в один дом и заняться бассейном, в дом, где его никто не ждал.

- Давай попробуем, - тихо попросила Ася, отодвигая тарелку. – Что мы как чужие? – спросила она.

- У нас будет ребенок, - просто ответил Тигран. – Ребенок.

- Ты не хочешь его, - взвилась его жена. – Ты уже ненавидишь его, потому что он заставляет тебя быть дома, рядом со мной.

- Помолчи, женщина, - попросил он ее. – Не говори глупостей. Мы хотели ребенка, - вздохнул он.

- Но все получилось слишком поздно, - она закрыла лицо ладонями.

Тигран стиснул зубы. Он понимал, что в чем-то она была права.

- Знаешь, - начал он.

- Ничего не знаю, - Ася посмотрела на него, - и ничего не хочу слышать, ребенок будет, а мы будем жить вместе, как жили до этого.

Тигран опустил голову, что он мог ей сказать, что хотел? Если бы она позвонила, написала бы сообщение, он бы все изменил, принял бы решение за них всех. Он бы стал отцом ее ребенку, и своего бы не бросал, было бы тяжело, но получилось бы.

Он выронил вилку и побледнел. О чем он думает? О другой женщине, сидя за столом со своей собственной женой. О другой, Тигран покачал головой, наверняка Стелла уже забыла о нем, скорее всего у нее уже другой мужчина. Она никогда не будет одна…

…она теперь не одна. Стелла прижала руку к животу и погладила. Пока еще совсем плоский, но она уже чувствовала изменения. Нет, предпочтения остались те же, только вот она стала спать лучше и по утрам дольше валялась в кровати.

Пять дней Нового года. Пять дней она полноправная хозяйка этого дома. Странное ощущение. Стелла словно поставила свою жизнь на паузу. Все делала механически, стараясь не думать о прошлом, как посоветовал ей ее отец. Отец. Она вздохнула, смотря в телевизор, сегодня ей никак не удавалось отвлечься фильмом, мысли не давали покоя.

Игнат или Петр, Петр или Игнат. Кто он? Он никогда ее не обнимал и уже не обнимет. Он явно болен и болен очень серьезно. Держался в стороне весь разговор, ни разу не перешел границу дозволенного. А что можно, чего нельзя? Стелла взяла стакан с водой и сделала глоток. Запах пихты и мандарин разносился повсюду.

А еще она хотела поставить в духовку курочку с картошкой, но так лень было вставать. Лень. Однако Стелла откинула плед и встала. Она умрет, если не съест кусок жаренной курочки с чесноком и картошкой.

Быстро замариновав, она поставила курицу в духовку, порезав картошку кружочками. Домашний ужин. Стелла обернулась и посмотрела на высокие стулья. Чашки уже не было на столе. Ее вымыла Даша. Просто взяла и вылила чай, почистила кружку. Ничего не осталось от Тиграна, кроме маленькой кровинки, крохотной жизни, крепко зацепившейся в ней.

Тигран. Как часто она повторяла его имя? Стелла старалась не думать, старалась забыть, но ничего не получилось. Что с ней? Что это такое? Твердила она, заглядывая в духовку.

- Еда, - невнятный шум позади нее, заставил Стеллу вздрогнуть. – С Новым годом! – Филипп дыхнул на нее запахом перегара, обнял ее и поцеловал в щеку.

Стелла выпуталась из его объятий:

- Да как ты смеешь? – разозлилась она, - как ты смеешь врываться ко мне в дом и делать вид, что все хорошо, да еще в таком виде? – возмутилась она.

Филипп еле стоял на ногах:

- Еда, - он сел на стул и постучал по столу, требуя, чтобы его накормили. Пакет, который он держал, упал на плитку с глухим стуком. – Подарок, - он вытянул руку, показывая, чтобы она взяла сама.

Стелла покачала головой:

- Что с тобой? – спросила она, понимая, что просто так он бы не напился. – Почему ты тут? Где твоя семья?

- Семья, семья, - заворчал недовольно Филипп, - в Африке моя семья, есть хочу, - он качаясь, смотрел на нее, - вкусно, - он шумно втянул воздух.

Стелла нахмурилась. Трезвый он был невыносим последнее время, а пьяный так вообще. Она молча подняла пакет и положила его на стол.

- Тебе, - Филипп махнул рукой и чуть не свалил его со стола.

- Я посмотрю, - попыталась успокоить его Стелла.

- Дом твой, - он выпрямился, но качался.

Стелла достала тарелку и поставила перед ним. Филипп схватил вилку и стал стучать по тарелке:

- Есть, есть, - требовал он, поджимая губы.

- Что ты ведешь себя, как ребенок? – Стелла достала листик из духовки.

Положила несколько кусочков ему на тарелку. Села на против него и стала кушать. Филипп неуверенно ковырял курицу, уронил картошку на пол, стал громко жевать, обжигаясь. Стелла не понимала, что его привело к ней. Он никогда не приходил к ней в Новогодние праздники. Она всегда была одна.

Стелла порезала ему курицу, чтобы было удобно, он махнул рукой, шумно вдыхая воздух, громко запивая курицу водой. Размашисто вытер рот салфеткой, отодвинул тарелку и уронил голову на стол.

- Филипп, - позвала его Стелла, - Филипп, - она коснулась его волос, провела по ним рукой.

Он устал, заметила она. Сильно измотан. Круги под глазами. Похудел и осунулся. Где он был? Что с ним произошло? Почему он продал свою долю ее отцу. Или, может быть, отец заставил его это сделать?

Стелла убрала посуду и тронула Филиппа за плечо:

- Иди в комнату, ложись, - сказала она.

Филипп промычал что-то невнятное. Стелла пожала плечами и вышла. Она не собиралась тащить его пьяную тушу в гостевую комнату. Да и нельзя ей было поднимать тяжести. Сам пришел сюда, сам найдет дорогу… но она никак не предполагала, что он грохнется на ее кровать посреди ночи. Стелла вскрикнула от неожиданности, когда он упал рядом с ней, и как еще ее не придавил.

- Филипп, - позвала она, но он уже храпел, дыша перегаром.

Стелла поморщилась, встала, накинула халат. Сняла с него ботинки, расстегнула ремень, укрыла одеялом и вышла. Филипп обосновался в ее спальне. Она спустилась вниз и открыла дверь гостевой комнаты. Три часа ночи. Стелла смотрела на кровать. Именно здесь она провела ночь с Тиграном, прошло уже больше месяца, а она все еще испытывала чувство стыда, что тогда напилась и соблазнила его, или он ее.

Тигран. Стелла откинула одеяло и легла. Ей показалось, или подушка все еще хранила его запах. Она уткнулась в нее, засыпая, улыбка появилась на ее губах, а она ведь все таки беременна от него, у нее все получилось, пусть и не обычным способом. Жаль, что он больше не придет в ее дом …

…но он пришел. Стоял на пороге с пакетом мандаринов в руке.

- С Новым годом, – поздравил ее Тигран. Его глаза сияли.

Она чуть не упала, выходя с чашкой бульона из кухни.

- Тигран, - Стелла схватилась за диван, боясь расплескать горячее.

Он жадно смотрел на нее. Она не уехала. Не уехала. На Стелле был накинут теплый халат, шерстяные носки и тапочки. Волосы привычно убраны под ободок. Он улыбнулся, понимая, как соскучился. Он решился, не спал всю ночь, мечтая только об одном – увидеть ее и поговорить с ней, признаться, как она нужна ему. Очень нужна.


- Я тут рядом был, - Тигран смотрел на нее, не отрываясь, - я, - он запнулся, не зная, как начать.

Стелла закусила губу от нахлынувших эмоций, ей казалось, что земля уходит из-под ног, а сердце выскочит из груди. Он пришел.

- С новым годом, - Тигран шагнул к ней и обнял ее.

Стелла закрыла глаза, обмякая в его объятиях. Как же она мечтала, чтобы он вот так обнимал ее, гладил по спине.

- Тигран, - она сжала его плечи, смотря ему в глаза.

Он уже начал наклоняться, забыв обо всем, чтобы поцеловать ее. И она тянулась к нему, все вылетело из головы. Только он и она, как шум наверху, заставил их слегка отпрянуть друг от друга.

Филипп, шлепая босыми ногами по ступенькам, завязывал пояс халата на ходу:

- Башка трещит, не могу, - хрипло произнес он, спускаясь вниз.

Рука Тиграна соскользнула со спины Стеллы. Он сделал шаг назад, закрывая глаза. Руки непроизвольно сжались в кулаки. Филипп кивнул ему, увидел чашку с бульоном.

- Это мне? – спросил он. – Спасибо, - чмокнул Стеллу в щеку.

Стелла покраснела. Тигран побледнел. Филипп же, не обращая на них внимание, отпивал бульон прямо из чашки…она все таки была с другим мужчиной, Тигран посмотрел на стену, она была с другим...

... продолжение тут https://www.asienda.ru/post/11937/

Рейтинг поста:  +4